«Безоблачное небо»

Хотя в первое десятилетие XX в. напряженность между европейскими великими державами постоянно возрастала, скандинавские государства могли по-прежнему наслаждаться мирными отношениями как друг с другом, так и с этими державами. Даже в норвежско-шведских отношениях произошел поворот к улучшению, по мере того, как уходила горечь, вызванная отделением Норвегии. Хорошим предзнаменованием стали одинаковые правила нейтралитета, принятые Швецией, Данией и Норвегией в совместной декларации в декабре 1912 г. Статус нейтралитета, уже подкрепленный Гаагскими конвенциями 1907 г., продвинулся дальше в Лондонской декларации 1909 г., еще более усилившей положения о защите нейтральных судов и нейтральной торговли в военное время. Хотя предложение британского правительства о ратификации Декларации было провалено в палате общин, существовали, казалось, хорошие шансы того, что ее принципы будут определять практические действия державы в ходе морской войны.

Повышение статуса нейтралитета лишний раз подтверждало мудрость внешнеполитического курса Норвегии. Изоляционистская позиция нейтрализма в мирное время защищала страну от втягивания в политику, основанную на военной мощи и угрозе применения силы, оставляя Норвегии свободу рук в обеспечении ее экономических интересов по всем направлениям. На дипломатическом фронте активная поддержка правительством международного права как лучшего средства урегулирования международных споров в целом не вызывала разногласий. Если национальные интересы Норвегии вступали в противоречие с международным правом, как это произошло в вопросе о границах территориальных вод, правительству, как правило, удавалось отстоять приоритетность экономических интересов, изображая Норвегию в качестве особого случая, заслуживающего сочувственного отношения. Ведь в конце концов речь шла о бедной стране со скудными природными ресурсами: всего 3% пригодной для обработки земли, 25% территории покрыты лесами, а остальное — горы. Лишь экспорт рыбы, лесоматериалов и доходы торгового флота позволяли Норвегии оплачивать импорт необходимого количества продовольствия и угля. В случае войны между европейскими великими державами объявленный Норвегией нейтралитет, дополненный официальными гарантиями по Договору об интегритете и неофициальным расчетом на Великобританию как главного защитника, позволили бы ей оставаться в стороне от войны. Даже в случае затяжного конфликта и начала экономической войны между его участниками, усиление защиты нейтральной торговли и судоходства, обеспеченное теперь международным правом, порождало надежду на выживание Норвегии. Учитывая все это, самым разумным решением для Норвегии казалось продолжение внешней политики, основанной на сочетании нейтрализма с обеспечением своих экономических интересов.

Гуннар Кнудсен, которого одна датская газета как-то назвала «норвежским Бисмарком», занимал пост премьер-министра в период долгого пребывания у власти либеральной партии «Венстре» с 1913 по 1920 г. В политику он пришел еще в конце девятнадцатого века, сделав до этого успешную карьеру в промышленности и судоходстве (отсюда склонность Кнудсена к тому, чтобы его изображали моряком). Главными сферами его политических интересов были социальные реформы и вопросы благосостояния народа. Подходы Кнудсена к вопросам внешней политики не отличались особой утонченностью, но в его взглядах чувствовалось восхищение Великобританией, где он получил техническое образование: к ее статусу ведущей морской державы премьер-министр относился с огромным уважением.

Однако и в эти первые годы норвежской независимости существовал один сценарий угрозы, время от времени всплывавший на поверхность в ходе публичных дебатов в Норвегии. Если гонка военно-морских вооружений между Германией и Англией будет продолжаться, это может спровоцировать морскую войну в Северном море, которая очень легко может захватить и норвежскую территорию. Эта перспектива стала очевидной с возрастанием напряженности между Германией, с одной стороны, и Францией и Великобританией — с другой, в период второго марокканского кризиса в 1911 г. По случайному совпадению именно в это время германский Флот открытого моря проводил широкомасштабные маневры вблизи норвежского побережья. Ответом норвежских политических кругов стало принятие программы строительства военно-морского флота на относительно большую, по тогдашним меркам, сумму в 20 миллионов крон. Еще до этого в норвежские военные планы был включен сценарий возможной высадки противника на южном побережье страны. Кризис, однако, миновал, и Норвегия вернулась к первоначальному предположению, что подобной большой войны удастся избежать, а если нет, то между великими державами существует своего рода молчаливая договоренность не втягивать в нее Норвегию, подкрепленная Договором об интегритете. Именно таков был ответ премьер-министра Гуннара Кнудсена в феврале 1914 г. на критику со стороны лидера консервативной партии в связи с оборонными расходами. И, добавил он далее: «С точки зрения мировой политики небо сейчас более безоблачное, чем на протяжении многих лет». Через полгода в Европе разразилась война.