Магия слова и колдовская сила рун

Как уже очевидно, сильным средством была вербальная магия: заклятия и заговоры. Люди очень верили в творящую силу произнесенных слов, причем не только ритуально-магических, не только заклятий, но и просто стихов и песнопений. За любовные стихи, посвященные женщине либо девушке, полагалось наказание, поскольку, как тогда считали, они могли служить приворотом. Столь же наказуемыми были и хулительные стихи (ниды), которые несли, как сказали бы мы, отрицательную энергию, наносящую адресату вред. Иначе говоря, люди саги очень верили в действенную силу слова, в том числе — или, возможно, в первую очередь — стихотворного.

В этом плане интересна драматическая история (отчасти затронутая выше), центром которой является любовный треугольник и которая излагается в одной из саг. Скальд Тормод ухаживал за пригожей девушкой Торбьёрг, которая отличалась черными бровями. Он написал в ее честь красивую вису, за что получил прозвище Скальд Чернобровой. Но потом увлекся другой девушкой и подарил эту вису ей. И вот однажды Торбьёрг Черная Бровь пришла во сне к изменившему ей Тормоду и пригрозила отомстить¹. Проснувшись, он ощутил сильную боль в глазах и почувствовал, что они «выскочат» из глазниц, если он не объявит, кому его виса предназначалась первоначально. Он, конечно, это сделал — и полностью излечился. Есть в саге и другие чудеса². Однако здесь проявилась также вера скандинавов в возмездие, которое настигает того, кто совершил злое дело, несправедливость. Так же точно они верили в реальность заклятия и проклятия³.

В «Гимне Кэдмона» богу-хранителю и в «Речах Высокого» (ст. 145—162) перечислено более двух десятков случаев, когда применяются заклятия: от помощи при болезни или в битве до привораживания и от бесплодия до колотья в боку и нападения пчелиного роя. На самом деле таких заклятий на разные случаи было, вероятно, гораздо больше.

Путем заговора, заклятия можно было приворожить мужчину, мужа («Сага о Ньяле», гл. LXVII). Плач жены по мужу мог спасти ему жизнь (ср. плач Ярославны!). Заклятие можно было наложить, например, на захоронение, чтобы уберечь его от грабителей. Такое «заклятье великое», адресованное Земле и подземному Змею, приводится в поэме «Беовульф»: оно налагается на курган, где спрятана казна дружины, вместе с пластинами золота, которые были «достоянием кольцедарителя», т. е. захороненного там конунга (ст. 2240—2248):

Земля! Отныне
    храни драгоценности,
в тебе добытые,
    коль скоро люди
хранить их не могут.

Увы, это заклятие не помогло: курган был разграблен.

Интересны и, вероятно, были широко известными в свое время медицинские советы. Так, судя по «Саге о Вёлсунгах», существовали «повивальные руны», которые должны были помочь роженице, для чего их писали на ее ладонях и вокруг тела, вознося при этом молитву дисам⁴. Для лечения применяли «руны леса», которые вырезались на лыке, на листьях, стволе и ветвях деревьев⁵. А вот медицинские советы из «Речей Высокого» (ст. 136):

Если ты охмелел, исцеляйся землею.
От земли хмель минует, болезнь от огня.
Дуб хорош от запора и колос от порчи,
Спорынья против грыжи, свет месяца против падучей,
Выгон против чесотки скота, заговор от отравы,
От влаги излечит земля⁶.

Особое место в поэме занимают 18 стихов, где речь идет о заклинаниях (заклятиях). Высокий перечисляет беды, заклинания от которых существуют, но лишь он один их знает:

Заклинанья я знаю, что людям неведомы,
Даже знатным и женам князей (!).

Какие напасти умел (и рекомендовал) Высокий отводить заклинаниями?

«Имя первому — Помощь», это универсальное заклинание: «от обид и скорбей и забот». Второе — полезно тем людям, «что причастны искусству врачей». Третье поможет «врага волшебством оковать», так что его оружие затупится, «не сможет разить его меч». Четвертое используется, когда враги сковали человека: при помощи заклятия «узы снимутся с рук, и веревки с ног». Пятое помогает отвести направленную в человека стрелу. Шестое — средство от отравы, «против кореньев», которыми «недруг лихой» вздумает навредить. Седьмым является «слово мощное от пожара». Восьмое водворяет мир, «если распря меж храбрыми вдруг разгорится». Девятое усмиряет «бешенство бури» на море, позволяя сохранить корабль и жизнь людей. «Десятое — ведьмам на гибель». Одиннадцатое предназначено «для боя»: если его «прокричать в щит» перед началом сражения, все «воротятся здравыми с бранных полей». Двенадцатое позволяет при помощи рун снять труп повешенного, да так, что, сойдя с дерева, «он со мною начнет говорить». Тринадцатое заклинание произносят, «когда освящают младенца водой» (т.е. при наречении его именем), с тем чтобы он был неуязвим в сражениях. Четырнадцатое состоит в том, чтобы перечислить всех богов, и «это может лишь мудрый иметь» (видимо, знание имен всех богов было желательно, но по силам не всем, кто просил у них помощи). Пятнадцатое заклятие придает мудрость и мощь. Шестнадцатым «я склоняю равнодушную деву к любви», а семнадцатым «охраню я от измены красавицы милой себя». Что касается восемнадцатого, самого ценного заклятия, то Высокий не хочет сказать о его назначении никому, кроме той, «с кем ложе делю, или той, что сестра мне родная» (ст. 145—163).

Высокий не приводит самих заклинаний, только их перечисляет, но и перечень этот достаточно выразителен: названы почти все важные случаи, когда смертному требовалась помощь богов. Здесь и сражения, и враги, и бурное море, здесь — ведьмы и любовь...

Широко применялась также знаковая магия: были особые изображения, рисунки, но, прежде всего, руническое письмо.

В колдовскую силу рун скандинавы верили абсолютно. Известна норвежская надпись рунами от V в.: «Я неуязвимый для колдовства». И шведские надписи рунами от VI в.: «Коварным называюсь, вороном называюсь, я эриль (колдун. — А.С.), вырезаю руны», и «Я эриль, хитрым называюсь».

О рунах, которые широко применялись при заклинаниях⁷, в сагах говорится неоднократно. Их использовали в надписях на рунических камнях, прося Тора «освятить эти руны» и наказать тех, кто порушит камень. И Высокий особо говорит о волшебной силе рун (ст. 142—144, 156). Знание и понимание рун — трудное дело, утверждается там, ведь даже Одину «тяжко достались вещие знания мировой мудрости и волшебства». А между тем — «Руны... что в дерево вделаны / с силой великой, / с силой целебной».

Знаешь ли, как надо резать?
      Знаешь ли ты, как разгадывать?
Знаешь ли, как надо красить?
      Знаешь ли, как вопрошать?
Знаешь ли ты, как молиться?
      Как приносить надо жертвы??
Знаешь ли ты, как закласть?
      Знаешь ли, как сожигать?

Так что, «коль знакомца нашел, в мудрых рунах искусного, / Им прилежно учись, хоть всю жизнь», — заключает Высокий.

Необходимо, однако, сразу же уточнить, что руны у скандинавов эпохи викингов, в частности во второй половине X в., применялись подчас и в обиходных целях, например для передачи информации. Так, Гисли («Сага о Гисли», гл. XXIV) режет руны на палочке и подбрасывает ее в дом, чтобы вызвать хозяина⁸. Для бытового письма руны применялись и в первой половине IX в., и в середине XII в., и в середине XIV в.⁹ На одном из Сейшельских островов археологами обнаружена надпись рунами XIII в. на скале, содержащая имена рыцарей, которые ее вырезали, направляясь в качестве крестоносцев на Восток, на память о себе или для удачи. Тем не менее владение руническим письмом было завидным умением, а сами рунические знаки не только имели наименования, но им придавалось особое, очень важное, сакральное значение.

Руническое письмо, а также начертания обрывков фраз, слов и отдельных рун¹⁰, понятные знающим людям своего времени, занимали большое место среди магических представлений и действий средневековых скандинавов. Во многих произведениях руны называются «вещими». Посох колдуньи с вырезанными на нем рунами обладает особой силой, равно как и охраняемый рунами меч. В поэме «Беовульф» (ст. 1721) говорится о «всесильном господе», который вершит судьбами мира, но непосредственно перед этим автор восхищается «рунами ясными», что сияют на золоте, на мече золоченом». В «Песни о Хельги сыне Хьерварда» (ст. 29) говорится о «рунах смерти», которые вырезаны, например, на оружии, дабы придать ему губительную силу. Руны выбивали на камнях, вырезали на кости, бересте и дереве, обычно на буке. Руны на дереве (возможно, не только на дереве) окрашивали кровью, чтобы придать им еще больше силы¹¹. При неумелом обращении с рунами вместо добра можно было нанести вред. Известные колдуньи и колдуны обычно владели рунической магией.

Понятие «вещие руны» (так их называла еще «Песнь о Риге» в «Старшей Эдде») встречается в висе Эгиля; рунами вырезали заклятия¹², а также тексты на памятных камнях, которые поэтому и получили название «рунических». Можно предположить, что магическое значение руны приобрели еще в древности, когда знание письма вообще было редкостью, привилегией жрецов. Навести на человека порчу могли и хулительные стихи, тем более написанные рунами. Так, скальд X в. Торлейв Ярлов Скальд Раудфельдарссон (т.е. «Сын Рыжей Шкуры») написал так называемый «ярлов нид» против ярла Хакона, в результате чего тот заболел тяжелой, мучительной кожной болезнью.

В ходе многих обрядов использовали магические знаки, чаще всего нанесенные рунами; например, тайные знаки наносились на копье, которое было важным атрибутом обряда побратимства¹³.

Отношение к рунам хорошо видно из «Саги об Эгиле». Будучи в гостях, скальд увидел больную, тяжело страдающую молодую женщину, которая лежала на скамье. Оказалось, это дочь хозяина Хельга, которая почти помешалась от сильной лихорадки. Против ее болезни были «вырезаны руны», но ей стало еще хуже. Эгиль попросил заменить несвежую постель больной и обнаружил под ней «китовый ус, на котором были вырезаны руны. Эгиль прочел их, соскоблил и бросил в огонь весь китовый ус, затем велел вынести на улицу ее прежнюю постель». И при этом сказал:

Рун не должен резать / Тот, кто в них не смыслит.
В непонятных знаках / Всякий может сбиться.
Десять тайных знаков / Я прочел и знаю,
Что они причина / Хвори этой долгой.

Он вырезал новые руны и положил девушке под подушку. Больной сразу стало лучше, ей даже «показалось, будто она проснулась ото сна».

Примечания

1. ИС II:1. С. 150.

2. Там же. С. 120, 126, 150—151, 168, 195.

3. ИС I. С. 337.

4. КИ. С. 23.

5. Там же. С. 214.

6. С. Свириденко делится по поводу медицинских советов скандинавов следующими сведениями. В Южной Германии долго существовало средство от опьянения — нюхать землю; спорынья у ряда народов считается хорошим внутренним средством при трудных родах и грыже; дубовый отвар крепит; старое наименование падучей — morbus lunaticus, из чего следует, что ее приступы связывали с фазами Луны. Прочие советы, возможно, связаны с особыми заговорами. (Впрочем, кое-что в этом тексте противоречит поучениям Высокого, например сведения относительно дубового отвара.)

7. Ср.: Поучения Высокого. С. 139, 141—163.

8. КИ. С. 319.

9. Во всяком случае, при раскопках в Бергене были найдены сотни деревянных стержней и дощечек с руническими надписями самого разного характера. См.: Мельникова, 1977; Knirk, 1993 и др.

10. До IX в. рунический алфавит насчитывал 24 знака, позднее, с IX в., их стало 16.

11. Изречения Высокого. Ст. 142.

12. ИС I. С. 138, 155, 182, 217 и др.

13. ИСИЭ. С. 30.