Глава VI. Крушение шведского великодержавия. Сословный парламентаризм в Швеции и самодержавно-крепостнический режим в Дании (первая половина XVIII в.)

Великая Северная война. Оба последних десятилетия XVII в. стали для скандинавских стран порой сравнительно мирного развития. Между Данией, Норвегией и Швецией были заключены первые договоры о вооруженном нейтралитете (1691; 1693), предусматривавшие защиту возросшей морской торговли скандинавов от воевавших между собой западных держав. Однако противоречия между «сытой» Швецией и ограбленной Данией были сильнее их тяги к сотрудничеству. Враг датского короля очередной герцог гольштейн-готторпский оставался естественным союзником Швеции. Новый датский король, Фредрик IV (1699—1730), отправил в далекую Москву своего посланника для того, чтобы договориться с Петром I о совместных действиях против общего врага.

На протяжении 1699 г. тайно оформилась антишведская коалиция — Северная лига. В нее вошли Дания, Саксония (в то время состоявшая в личной унии с Речью Посполитой) и Россия.

Нападением войск саксонского курфюрста и польского короля Августа II на Лифляндию началась Великая Северная война (1700—1721). Датский король вторгся во владения герцога гольштейн-готторпского. Блоку своих врагов юный Карл XII (1697—1718) противопоставил союз с Англией и Голландией (в то время бывшими в унии между собой). Прикрытый их мощным флотом, он высадился на острове Зеландии. Тогда датский король, не дожидаясь поражения, предложил мирные переговоры. Травендальский мир 1700 г. Дании с Гольштейн-Готторпом был продиктован Англией и Голландией. Дания обошлась без территориальных потерь, но отказалась на будущее от вмешательства в дела суверенного герцогства. Договор означал выход Дании из Северной лиги, а также и обязательство ненападения на нее со стороны Швеции. Так уже в начале новой войны обнаружилась зависимость Швеции от великих западных держав.

Погрузив свое небольшое войско на суда, Карл XII отправился в Эстляндию, где русские войска осаждали Нарву. Битва под Нарвой 19 ноября 1700 г. принесла королю европейскую славу полководца. Перезимовав в Эстляндии, он двинулся против саксонцев. Армия Августа II ушла в глубь Речи Посполитой, где Карл XII, несмотря на ряд побед (особенно при Клишове, 1702), несколько лет не мог с ней справиться. Пребыванием Карла XII с главными силами в Польше воспользовался Петр I. В 1703 г., взяв крепость Ниеншанц близ устья Невы, Петр приступил к строительству Петербурга. В 1704 г. пали Дерпт и Нарва: русские прорубили «окно в Европу».

В 1705 г. был заключен союз Швеции и Польши против России — впервые с конца XVI в. В 1706 г. шведские войска нанесли саксонцам решительное поражение под Фрауштадтом и курфюрст подписал мир с Карлом XII. По Альтранштедтскому миру (1706) Август обязывался не участвовать в антишведской коалиции и признал Станислава Лещинского польским королем.

В августе 1707 г. армия шведов двинулась из цветущей Саксонии на восток (свыше 40 тыс. человек) и зимовала в Западной Белоруссии. Затем Карл пошел на юг к Могилеву, ожидая вторую шведскую армию А. Левенгаупта и обоз из Риги, а также своего польского союзника. Только в августе 1708 г. Карл перешел Днепр у Могилева и вторгся в пределы Русского государства. Шведам пришлось идти по выжженной самими русскими земле. 28 сентября 1708 г. Левенгаупт был разбит русскими при Лесной, потерял половину своей 12-тысячной армии и обоз. Отказавшись от движения в глубь России, король пошел на юг, где его ожидал новый союзник—украинский гетман Мазепа, изменивший царю. Но и с левобережной Украины шведы не смогли прорваться на восток — к Белгороду и Харькову. Между тем их тревожило партизанское движение на Украине, серьезный урон причинила суровая зима 1708/09 г. Польский король Станислав Лещинский на помощь не шел. Турция и ее крымский вассал также в войну не вступали. 27 июня 1709 г. под Полтавой произошло генеральное сражение, проигранное шведами. Три дня спустя главные силы шведов, отступившие к Днепру, сдались Меншикову у Переволочны. Цвет шведского генералитета во главе с Реншильдом и Левенгауптом попал в плен, а король нашел убежище у турецкого султана в Бендерах.

Полтавская битва стала поворотным пунктом во всем ходе войны, да и во всей истории шведского великодержавия. Северная лига возродилась; датчане вновь напали на Гольштейн-Готторп, возобновил военные действия и курфюрст саксонский Август II. К союзникам примкнули прусский король (он же курфюрст Бранденбургский), а позже — курфюрст Ганновера. В том же 1709 году шведский ставленник Лещинский покинул Польшу. В 1710 г. русские войска завершили завоевание Лифляндии, Эстляндии и Западной Карелии, к 1716 г. были потеряны и немецкие владения шведов.

В 1713 г. взяли реванш датчане, вынудив к сдаче шведскую армию Стенбока в голштинской крепости Теннинген. В 1714 г. русские войска изгнали шведов из всей Финляндии; шведский военно-морской флот понес крупные потери у Гангута (Ханко). На помощь шведам, однако, пришли разногласия между союзниками, особенно России с Данией и Ганновером из-за дележа немецких владений Швеции, а также из-за дальнейшего плана операций; помогло и дипломатическое вмешательство западных держав, только что закончивших войну за испанское наследство. Карл XII, вернувшись в 1715 г. на родину, был уже умудрен опытом и склонялся к миру с Россией, втайне решив пожертвовать Прибалтикой ради сохранения остальных шведских завоеваний. В 1718 г. начались русско-шведские мирные переговоры на Аландах.

Карл XII, однако, погиб в перестрелке (возможно, и от руки заговорщика) на норвежской границе осенью 1718 г. Еще при жизни бездетного и холостого короля в Швеции соперничали две дворянские группировки, поддерживавшие возможных преемников короля: герцога Карла Фридриха Гольштейн-готторпского и «наследного принца» Фридриха Гессенского. Один был несовершеннолетним племянником короля, второй — мужем его сестры Ульрики-Элеоноры. Душой голштинской партии был ближайший советник короля немец барон Герц, способный администратор и дипломат. Смерть короля немедленно повлекла за собой арест, а затем осуждение и казнь Герца его противниками. Престол достался сестре короля Ульрике-Элеоноре, т. е. «гессенцам». Те прекратили войну с Данией и стали деятельно добиваться примирения в первую очередь с западными противниками Швеции.

«Перенос тела Карла XII в Швецию». Картина Седерстрема, XIX в.

В конце 1719 г. шведам удалось заключить первый мирный договор с Ганновером, которому они продали свои немецкие владения на Северном море — Бремен и Фёрден. Наградой им был союзный договор с Англией (английский король был тогда и курфюрстом ганноверским). По следующему мирному договору — с Пруссией — за 2 млн. рейхсталеров серебром пришлось расстаться со Штеттином и устьем Одера, т. е. с частью Западной Померании. В том же 1720 году по Фредриксборгскому миру с Данией, гарантированному Англией и Францией, шведы согласились платить зундскую пошлину, внесли датчанам денежную компенсацию за свои прежние приобретения и торжественно обязались больше не поддерживать герцогов гольштинских против Дании. Очистив оккупированную ею герцогскую часть Гольштейна, Дания сохранила за собой герцогскую часть Шлезвига, утраченную датскими королями в XVI в. Шлезвиг целиком вернулся лишь под датскую корону, а не в состав Дании, и по-прежнему управлялся неразрывно с королевской частью Гольштейна.

После заключения перемирия (1719) с Августом II Саксонским на условиях статус-кво у шведов остался один противник — Россия. Надежды «гессенцев» на создание антирусской коалиции не оправдались. В 1721 г. после 5-месячных переговоров был подписан в Ништадте (Финляндия) мир Швеции с Россией. Шведы уступали Лифляндию, Эстляндию, Ингерманланд и Западную Карелию, включая крепость Выборг. Финляндия возвращалась шведам; они получали также денежную компенсацию в 2 млн. рейхсталеров и право беспошлинно закупать в Прибалтике ежегодно большое количество зерна. Наконец, Россия обещала не вмешиваться во внутренние дела и престолонаследие Швеции и обязывалась препятствовать изменению ее государственного строя. Пункт этот (ст. 7), принятый по настоянию самих шведов, как раз и содержал предлог для будущего вмешательства России в их внутренние дела.

Отныне шведское великодержавие ушло в прошлое. Швеция и Дания сохранили в XVIII в. положение держав среднего ранга.

Шведский сословный парламентаризм. «Колпаки» и «шляпы». Сестре Карла XII Ульрике-Элеоноре престол достался в 1719 г. лишь по избранию и при условии сильного ограничения королевской власти в пользу восстановленного государственного совета (получившего старое название — риксрод). В 1720 г. Ульрика отреклась в пользу своего мужа принца гессенского, избранного на шведский престол под именем Фредрика I (1720—1751), однако ценой утверждения конституции. Конституция 1720 г. («форма правления») сильно ограничивала королевскую власть: в случае разногласий короля с государственным советом вопрос решался голосованием, король имел лишь два голоса и право решения в случае равного голосования.

Шведской аристократии все же не удалось добиться возврата ко временам своего «золотого века». На сессиях риксдагов 1719, 1720, 1723 гг. весьма энергично выступили в защиту своих интересов мелкопоместные дворяне и дворяне-чиновники средней руки. Они, в частности, добились ликвидации порядка голосования в палате рыцарства по классам, дававшего перевес знати. Отныне вопрос решался большинством голосов всей палаты. Именно усилиями рядового дворянства власть короля по конституции была ограничена не только и не столько в пользу риксрода, сколько в пользу всего сословного риксдага. Риксдаг собирался раз в три года, в случае необходимости и против воли короля. Риксдаг утверждал принятие новых законов и отмену старых, а также и временные постановления, принятые королем и риксродом между сессиями. Без его согласия не мог быть введен новый налог, объявлена наступательная война. Члены риксрода несли ответственность перед риксдагом.

В самом риксдаге верховодили дворяне, получившие половину мест в так называемом секретном комитете — новом выборном органе риксдага, решавшем все важнейшие вопросы на сессии. Дворяне сохранили монополию членства в риксроде и занятия высших государственных должностей. Однако депутаты от податных сословий энергично отстаивали свои интересы, в частности добились в 1720—1723 гг. существенного ограничения дворянских привилегий в сфере землевладения. Новая конституция действовала до 1772 г., и режим сословного парламентаризма получил у шведских историков наименование «эры свобод».

Канцлер Арвид Горн

Фактическим главой правительства в первый период «эры свобод» — до 1738 г. — был канцлер, т. е. президент канцелярии, граф Арвид Горн, возглавивший дворянскую группировку «патриотов». Соблюдая экономию государственных средств, правительство вместе с тем продолжало, в духе умеренного меркантилизма, покровительствовать отечественной буржуазии: наиболее известен «Продукт-плакат» 1724 г. — закон, запрещавший вывоз шведских товаров на нешведских судах и ввоз в Швецию иностранными кораблями иных продуктов, кроме произведенных в их собственной стране.

В правление Горна страна счастливо избегала военных осложнений. Вместе с тем побежденная и ослабевшая Швеция искала сильных покровителей, используя противоречия между великими державами. В первые годы после Ништадта правительство держалось русской ориентации и даже заключило в 1724 г. союзный договор с Россией, рассчитывая использовать его против Дании: в Петербурге в то время было сильно антидатское голштинское влияние. Расчеты эти не сбылись, и после смерти Петра I и Екатерины I, когда влияние голштинцев ослабло, правительство Горна в 1727 г. присоединилось к так называемому Ганноверскому союзу (Англия, Франция, Пруссия) и впредь получало субсидии от западных держав.

К этому времени престиж стареющего канцлера Горна пошатнулся. Внутренняя политика правительства становилась все более консервативной, отражая аристократические воззрения Горна и его ближайшего окружения. Между тем новое поколение дворян, офицеров, крупных предпринимателей и торговцев мечтало о более активной политике, внутренней и внешней, требовало расширения вооруженных сил, более энергичной защиты отечественных мануфактур и торговых компаний, наконец, подготовки к реваншу на востоке.

На риксдаге 1738/39 г. сторонников Горна иронически называли «колпаками», «ночными колпаками» якобы за трусость, а оппозиция гордо именовала себя «шляпами» (символ дворянина). Под нажимом оппозиционного большинства дворян и горожан Горн подал в отставку, а против его приверженцев — членов риксрода началось судебное преследование.

Сессия 1738/39 г. означала первую в истории Швеции смену правительства, осуществленную по воле наиболее влиятельной части риксдага — секретного комитета, что означало дальнейший шаг по пути сословного парламентаризма. Пришедшие к власти вожди партии «шляп» — лантмаршал (председатель палаты дворян) граф Густав Тессин, канцлер Карл Юлленборг — более охотно покровительствовали промышленникам и вели политику инфляции, пойдя даже (с 1745 г.) на редкий в XVIII в. отказ от валютного обеспечения шведских бумажных банкнот.

Главным отличием «шляп» от предшественников была их внешняя политика — курс на сближение с Францией. В 1738 г. с этой державой было заключено соглашение о дружбе, вновь обеспечившее шведам денежные субсидии, а в 1739 г. — оборонительный союз с Турцией, явно враждебный России. На риксдаге 1740 г. авантюристическое крыло «шляп» — сторонники немедленного реванша — взяли верх: были выделены дополнительные средства на военные расходы и, наконец, объявлена сама война (июль 1741 г.).

К сражениям Швеция оказалась не готовой. Воинские части, набранные в Финляндии, редели от дезертирства. В августе 1742 г. главные силы шведов сдались в Гельсингфорсе, а вслед за тем была потеряна почти вся Финляндия. Риксдаг 1742/43 г. решил расследовать вопрос о виновниках поражения: шведский главнокомандующий Ш. Левенгаупт был судим и казнен. Желая умилостивить императрицу Елизавету и зная о тесных связях Романовых с Гольштейн-Готторпами, риксдаг обещал избрать наследником шведского престола (престарелый король Фредрик I был бездетным вдовцом) герцога Адольфа Фридриха Гольштейн-готтопорского, за что Елизавета обещала вернуть большую часть Финляндии.

Народное недовольство поражением, рекрутчиной, нехваткой продовольствия, нарушением деловой жизни было крайне велико. Наивные монархисты — крестьяне и рудокопы винили во всех бедах сословный риксдаг и требовали усиления королевской власти. В июне 1743 г. на рудниках Даларна (Далекарлии) начался мятеж — «Большая дальская пляска». Хорошо вооруженные повстанцы двинулись на Стокгольм и 20 июня вступили в город, восторженно встреченные беднейшей частью жителей столицы. Ободренные вестями об успешных мирных переговорах, власти беспощадно подавили восстание. Предводители — заводской счетовод Шедйн и другие — были казнены.

По окончательному мирному договору в Або (7 августа 1743 г.) шведы отделались лишь потерей небольшой части Юго-Восточной Финляндии до реки Кюмень. Это спасло вождей «шляп» не только от отставки, но, вероятно, и от тюрьмы. После войны вмешательство царской дипломатии во внутреннюю политику Швеции усилилось. Русский посланник почти открыто финансировал оппозицию — «колпаков» — поборников дружбы с Россией и Англией. Со времени нового союзного договора с Россией 1745 г. Швеция получала субсидии от России. В конце концов неуклюжая политика императрицы Елизаветы скомпрометировала оппозиционных вождей «колпаков». После риксдага 1746/47 г. одни из них были преданы суду, другие уволены в отставку. Партия «колпаков» надолго сошла с политической сцены. Во внешней политике Швеции восторжествовала франко-прусская ориентация (кронпринц Адольф Фредрик, женившись на сестре Фридриха II Прусского, отдалился от Елизаветы). В 1747 г. договор 1738 г. о дружбе с Францией был возобновлен и субсидии пошли теперь из Парижа.

Вторая четверть XVIII в., особенно 30-е годы, была чрезвычайно плодотворна в смысле экономического подъема страны, первым доказательством которого был значительный для того времени рост населения (за 1721—1749 гг. в Швеции — с 1,5 до 1,8 млн. человек, в Финляндии — с 0,3 до 0,4 млн.). Впервые после многовекового перерыва стали расширяться посевные площади. Со времен редукции усилилась купля-продажа земли. Все больше фрельсовых (дворянских) земель переходило к богатым горожанам, чиновникам, разночинцам или к духовенству, все больше коронных земель выкупалось крепкими крестьянами-арендаторами в собственность.

Основной отраслью шведской промышленности и в первой половине XVIII в. оставалось горное дело. Оно же давало львиную долю экспорта и было «балованным дитятей» правительства. В первой половине века шведское кованое (полосовое) железо медленно уступало свое господствующее положение на европейском рынке: еще в 50-х годах оно составляло 60% английского ввоза железа.

В интересах промышленников шведские власти ограничивали предельный объем производства железа для поддержания высоких экспортных цен и строго следили за качеством металла. Брукспатроны — крупные землевладельцы, хозяева металлургических заводов (бруков) — по-прежнему зависели от кредитов городских купцов-экспортеров, т. е. от торгового капитала, но уже не иностранного, как в XVII в., а отечественного.

Ближе к середине XVIII в. сильно умножилось число городских мануфактур, в первую очередь текстильных (в самом Стокгольме и Норчёпинге), но также изготовлявших железный инвентарь, бумагу, стекло, сахар. В отличие от рудников и металлургических предприятий мануфактуры обслуживали главным образом внутренний рынок. Внешняя торговля сосредоточивалась в привилегированных (стапельных) городах — Стокгольме и Гетеборге. Быстро рос шведский торговый флот, чему благоприятствовал «Продукт-плакат» 1724 г.

Капитализм в шведской промышленности и торговле в первой половине XVIII в. сделал, таким образом, уже заметные успехи. Это вело к изменениям классовой структуры общества, более отчетливо проявившимся во второй половине столетия.

Датско-норвежский абсолютизм в первой половине XVIII в. Дальнейший рост буржуазного уклада. Восстановление крепостничества в Дании. В первой половине XVIII в. политическая история Дании-Норвегии по сравнению с историей Швеции бедна событиями. Самодержавные монархи, включая долго царствовавшего Фредрика IV (1699—1730), несколько улучшили делопроизводство и судопроизводство, оздоровили финансы, развили средства сообщения, наладили мизерную помощь беднейшему населению. Предметом особой заботы правительства были города, промышленность и торговля. То было время крайнего меркантилизма. В начале XVIII в. уже примерно пятая часть датчан проживала в городах. С окончанием Великой Северной войны удельный вес Копенгагена и датчан в балтийской торговле заметно вырос, прежде всего в деле снабжения всей Балтики западноевропейскими и колониальными товарами (Главная торговая компания, 1747). Среди привилегированных монополистических торговых компаний наиболее крупной и процветающей была Азиатская компания (1732), сменившая датскую же Ост-Индскую и торговавшая индийским и китайским чаем. Датская Вест-Индская компания успешно торговала сахаром со своих плантаций. В 1736 г. в датской столице был основан банк (Курантбанкен), финансировавший торговлю, промышленность, градостроительство и выпускавший с этой целью первые в Дании банкноты. Впрочем, значительная часть капитала копенгагенских торговых домов все еще была голландского и немецкого происхождения.

Датская мануфактурная промышленность по-прежнему отставала от торговли и судоходства. Узость внутреннего рынка и конкуренция лучших по качеству иностранных изделий действовали сильнее, чем всевозможные правительственные субсидии и льготы мануфактуристам, чем многочисленные запреты на ввоз изделий из заграницы. Слабая покупательная способность феодально-зависимых крестьян, в своей значительной части крепостных, усугублялась хронически низкими ценами на хлеб в 1650—1750 гг.

Королевский замок Фредриксборг, 1602—1620 гг.

В условиях длительного аграрного кризиса и помещичьего гнета сельская молодежь стремилась уйти в города. Под нажимом дворянства Кристиан VI в 1733 г. восстановил крепостничество в Дании (под новым названием «ставнсбонд») для мужчин в возрасте от 14 до 36 лет (затем даже с 9 до 40). Это обеспечивало дворянам даровые (крестьян-барщинников) или дешевые (хусменов) рабочие руки.

Условия самодержавия первой половины XVIII в. не оставляли места для политической оппозиции. Однако контроль за религиозным единомыслием постепенно стал ослабевать. Измученные войнами и стихийными бедствиями массы в Дании и других скандинавских странах нуждались в духовной пище, какой не давала им государственная лютеранская церковь с ее сухим догматизмом. Такую пищу несло пришедшее из Германии мистическое движение пиетистов. Пиетисты призывали к практическому христианству — нравственному самоусовершенствованию и помощи ближнему. Пиетизм как разновидность пуританства нес с собой известную демократизацию религиозной жизни. Пиетистские кружки быстро распространились среди ремесленников и других горожан Дании, а затем и всех скандинавских стран. Новое религиозное течение нашло приверженцев и в верхах общества, особенно при дворе угрюмого датского короля Кристиана VI (1730—1746). Под влиянием священников-пиетистов в Дании преследовались театральные представления, маскарады и пр. (был, например, закрыт на несколько лет театр в Копенгагене), строго каралось непосещение церкви по воскресеньям. В Дании, таким образом, пуританская проповедь XVIII в. оказалась вместе с тем орудием ханжеской самодержавной опеки над подданными.

Хотя после Фредриксборгского мира 1720 г. Дания счастливо избегала вовлечения в новые войны, ее международное положение оставалось крайне шатким. Если в XVII в. датскую дипломатию преследовала угроза коалиции голштинских герцогов со Швецией, то теперь такой угрозой стал тесный союз тех же герцогов с русскими императорами. Брак герцога Карла Фридриха Гольштейн-готторпского с дочерью Петра I Анной и русско-шведский союзный договор 1724 г. означали для Дании реальную угрозу новой утраты Шлезвига. В ответ Дания сблизилась с Англией и Францией (гарантами Фредриксборгского мирного договора) и вместе со Швецией присоединилась к Ганноверскому союзу западных держав в 1727 г.

С конца 20-х годов российские самодержцы надолго перестали поддерживать голштинских герцогов и датская дипломатия сумела, наконец, возродить традиционную дружбу с Россией. Союзным договором 1732 г. Россия гарантировала территориальную неприкосновенность владений датского короля. Защита статус-кво на Балтике, «северного спокойствия» все чаще выдвигаются датской дипломатией в качестве руководящей концепции. В 1742—1743 гг. датчане даже добивались избрания своего наследного принца и на шведский престол. Неудача — избрание шведами герцога Адольфа Фридриха — и одновременное провозглашение другого голштинского герцога Карла Петра Ульриха (будущего Петра III) наследником русского престола означали соответственно ухудшение русско-датских и датско-шведских отношений: русско-шведский союзный договор 1745 г. предусматривал совместную поддержку притязаний Гольштейн-Готторпов в Шлезвиге.

К середине XVIII в. внешнеполитическое положение Датского королевства вновь окрепло. Традиционное недоверие Петербурга к Швеции перевесило навязываемую голштинцами вражду к Дании.

Культура скандинавских стран с начала XVII до половины XVIII в. Раннее Просвещение. В XVII в. достижения скандинавских народов в области науки, литературы и искусства еще носили по преимуществу подражательный характер и имели почти исключительно местное, национальное значение. Вместе с тем на протяжении XVII столетия заметно уменьшилось засилье лютеранского богословия в университетах, ослабла церковная цензура печати. Идеи новой светской философии, сначала картезианства, затем естественного права, наконец, эмпиризма стали проникать вместе с точными науками в среду образованных людей скандинавских стран. Шведские короли и регенты этой эпохи, не исключая (вопреки ходячему мнению) и Карла XII, покровительствовали наукам и искусствам, а шведская королева Кристина была одной из образованнейших женщин XVII столетия.

Шведские власти в 1668 г. в завоеванной провинции Сконе основали Лундский университет с явной целью скорейшей ассимиляции своих новых подданных — датчан и норвежцев. В столицах обоих государств уже было немало французских, итальянских, немецких, голландских ученых, живописцев, музыкантов. С 1634 в Копенгагене и с 1645 г. в Стокгольме выходили газеты.

В век великодержавия шведский двор принял в значительной мере космополитический характер, а количество заимствований в шведском языке ни до, ни после не было столь велико. Более скромный датский двор казался теперь несколько провинциальным (в XVI в. соотношение было обратным). Дания находилась — благодаря унии с герцогствами — в орбите главным образом немецкого культурного влияния. Многовековое культурное превосходство Дании над Швецией во второй половине XVII в. явно слабело, а в XVIII в. в некоторых областях сменилось шведским превосходством.

В конце XVII в. идеи умеренного философского рационализма — картезианства — уже имели в Швеции выдающихся последователей, отличавшихся обычно разносторонностью своих научных интересов. Таков был епископ А. Рюделиус (1671—1738), профессор университета в Лунде, воспитавший целое поколение шведских ученых. Профессор Упсальского университета Улоф Рюдбек (1630—1702) — одновременно анатом, ботаник, архитектор и историк — впервые начал преподавать в Упсальском университете на шведском языке. Кр. Польхем (1661—1751) — первый шведский изобретатель, предложил ряд ценных нововведений в горном деле (машина для поднятия руды из шахт), создал ряд обогнавших свое время проектов.

В XVIII в. шведские философы уже внесли оригинальный, хотя и глубоко реакционный, вклад в развитие западноевропейской мысли. Эммануил Сведенборг (1688—1772) явился крупнейшим со времен Якова Бёме мистиком-духовидцем. Он создал теософское учение, снискавшее ему широкую популярность в религиозных кругах, оппозиционных к господствующей церкви. Секта сведенборгианцев действует в США, Англии и других странах и поныне.

В 1719 г. в Упсале было основано первое ученое общество, а в 1739 г. — Академия наук в Стокгольме. Чем ближе к середине XVIII в., тем больше шведских ученых — уже с европейским именем: инженеры М. Тривальд (создатель первой в Швеции паровой машины в 1728 г.) и тот же Сведенборг, математики и астрономы А. Цельсий (в его честь названа температурная шкала) и С. Клингеншерна, агрохимик И.Г. Валлериус и, конечно, Карл Линней (1707—1778) — создатель не только научной классификации растений, но и этнографии шведских провинций.

В Дании естественные науки — астрономия и медицина — имели более старую традицию, чем в Швеции. Европейскую известность заслужил анатом Томас Бартолин Старший (1615—1680).

В 1675 г. Оле Ремер с помощью астрономических наблюдений обнаружил скорость распространения света. Его современник Н. Стенсен был одним из основателей геологии как науки. Затем, однако, датское естествознание стало отставать от быстрее развивавшегося шведского. В Копенгагене первое ученое общество (впоследствии Академия наук) возникло только в 1742 г.

Успешнее развивались в Дании изучение древностей, историография. Уже с начала XVII в. здесь стали по указу короля собирать древние памятники и акты. В конце XVII в. ученые-исландцы, получившие образование в Дании — Т. Торфуэс и особенно Арни Магнуссон, — занялись собиранием и перепиской бесценных древнеисландских рукописей. В XVIII в. собиранием, критикой и изданием средневековых текстов особенно прославились датчане Ханс Грам (1685—1748) и его ученик Якоб Лангебек (1710—1775). Датское Общество отечественной истории и языка было, основано Лангебеком в 1745 г., а шведская Академия литературы, истории и языка — в 1753 г. Первые общедоступные, написанные с рационалистической точки зрения сочинения по отечественной истории на родном языке появились в Дании и в Швеции лишь в первой половине XVIII в. и принадлежали перу двух замечательных деятелей скандинавской литературы и просвещения — Л. Хольберга и У. Дали́на. Миссионеры из Норвегии — отец и сын Эгеде положили начало христианизации гренландских эскимосов, а также составили алфавит, издали букварь (1739) и перевели Библию на их язык.

В области собственно литературного творчества все скандинавские народы в XVII. в. дали мало оригинального, подпав в особенности под влияние французского классицизма. Религиозная лирика, песнопения-псалмы преобладали в датско-норвежской поэзии (Т. Кинго в Дании, П. Дасс в Норвегии). Бедна и. проза того времени. Более успешно развивалось в Дании XVII в. изучение родного языка (первая датская грамматика на датском же языке П. Сюва, 1685), издавались народные песни и пословицы. Большее значение имел XVII век в истории шведской литературы. Недаром существует даже понятие «век Шернъельма». Георг Шернъельм (1598—1672) прославился более всего как основоположник светской поэзии. Писал он в духе гуманизма и Возрождения, используя античные сюжеты, приемы, размеры и формы. Главным его произведением была поэма-наставление «Геркулес» (1658).

Датско-норвежская литература XVIII в. выдвинула первого скандинавского писателя нового времени, получившего европейскую известность. Просветитель-философ, историк, драматург и сатирик Людвиг Хольберг (1684—1754), уроженец Норвегии, оказал громадное влияние на всю скандинавскую литературу и общественную мысль, освежил духовную атмосферу Дании. Хольбергу принадлежит основная заслуга и в создании датского прозаического стиля (его «История государства Датского»), датского театра (свыше 30 комедий), сатиры («Педер Порс» — сатирический эпос) и философского романа («Подземное путешествие Нильса Клима»), Улоф Далин (1708—1763) сыграл такую же роль для Швеции, как Хольберг для Дании. Однако круг его творчества уже и значение чисто национальное. В возрасте всего лишь 23 лет Далин стал анонимно издавать еженедельный журнал «Шведский Аргус» (1732—1734). Литературный журнал на живом разговорном языке с ярко выраженной морализирующей воспитательной тенденцией, в духе умеренного рационализма быстро завоевал широчайшую по тому времени популярность. В Дании аналогичную роль играл журнал «Датский зритель» (1745—1754).

Став затем придворным поэтом, Далин создал множество аллегорических стихотворений злободневного политического содержания (в поддержку режима «шляп») и оставался властителем сердец вплоть до середины века. После Далина поток шведской поэзии более уже не оскудевал. Беднее была датская поэзия середины XVIII в. В 30—40-е годы пришла пора морализирующих романов, впрочем, долгое время переводных или подражательных.

XVII век ознаменовался возведением дворцов и особняков — сначала королевских, затем частных дворянских, и, наконец, первых бюргерских. На смену Ренессансу с его немецко-голландскими образцами пришло после 1660 г. более пышное барокко франкоитальянского происхождения. Виднейшие скандинавские зодчие XVII — начала XVIII в. — еще иммигранты или их дети: отец и сын Де ля Валле́ и Тесси́ны в Швеции. Особенно знаменит Никодем Тессин Младший (1654—1728). Основные королевские и иные дворцы в обеих столицах и их окрестностях были возведены либо в конце XVII в., либо после 1730 г. Таковы королевский дворец и Риддархюс — здание дворянского сословия — в Стокгольме; Кристиансборг (позже сгоревший¹) и Амалиенборг в Копенгагене. В середине XVIII в. барочная архитектура дополнилась более интимными интерьерами в манере рококо. Виднейшими национальными зодчими середины века были уже коренные скандинавы Лауридс Тура и Николай Эйгтвед в Дании, Карл Хорлеман в Швеции. В 1735 г. и в 1754 г. соответственно были основаны шведская и датская Академии художеств (шведская окончательно в 1773 г.)

Примечания

1. Ныне существующий дворец Кристиансборг построен в первой четверти XX в.