Когда налетает шторм

Море у Лофотен зимой и осенью неспокойно и переменчиво. Над островами сталкиваются воздушные потоки из Арктики и с Атлантики; погода меняется часто и резко.

Иногда в туманный день неожиданно наступает жуткая тишина. Рыбаки знают — эти зловещие минуты предшествуют беде. Тут некогда раздумывать. На небольших суденышках — а ведь они-то и преобладают на промысле — пускают в ход ножи, обрезая наполовину вытянутые сети. Скорей, скорей! Пусть пропадает добро, жизнь дороже!

Внезапно тишина сменяется грозно нарастающим ревом. От удара шторма мигом вскипает море. Боты не поворачивают к берегу — там их разобьет о скалы. В шторм беги по воле ветра, думай лишь о том, чтобы судно не залило, не опрокинуло!

Стены волн все выше, грознее. За борт летит улов. Рыбаки едва успевают вычерпывать воду. Клочья пены носятся в воздухе. Небо дымится темными тучами. Стрелы молний гаснут в пучине. Временами хриплые крики врываются в рев ветра: это взывают о помощи рыбаки с затонувших или перевернувшихся ботов. Сигналы бедствия летят в эфир, в море рыскают спасательные суда, на содержание которых каждый рыбак вносит трудовые деньги.

Много историй случается в шторм, и вот одна из них, рассказанная старым рыбаком из Намсуса:

— Ну, нас, значит, опрокинуло. Я нырнул, потом подплыл к перевернувшемуся боту, выкарабкался, держусь за скользкий киль. Ребята рядом цепляются. Считаю — одного нет. Тут мелькнуло в волне что-то вроде куртки. Как я ухватил ее, сам не помню. Тащу. Педер! Парня здорово ударило чем-то, когда бот опрокидывался. Живой, но без сознания, лоб рассечен. Стали его по очереди держать, чтобы волной не смыло. Ну, а какая вода в эту пору, вы сами знаете, — лед! Руки одеревенели, зубы стучат. Несет нас куда-то в море, бьет волной... Вдруг вижу сбоку — бот с разорванными парусами. Пронесся мимо — разве на таком ветру повернешь...

Тут ребята совсем обмякли. Я хоть и держу Педера, но чувствую, что сил уже нет, что выпущу товарища, отдам морю... Молю бога простить мне великий грех. И потерял я сознание. Очнулся — нет, держу, не разжал пальцы, не выпустил...

Да, не сидеть бы мне с вами, если бы не один рыбак из Ставангера. Парень решился на отчаянное дело: повернул свой бот прямо на нас, пошел, как на таран. Мог бы и свое судно потопить, и команду, да, верно, настоящим моряком родился! В тот миг, когда его бот перескакивал с ходу через днище нашего, матросы похватали нас за волосы. Пятеро парней было на том боте из Ставангера, а нас — шестеро... Пятерых спасли, а шестой... Славным рыбаком был Педер, упокой господи его душу...

А вот еще одна история, несколько лет назад рассказанная норвежскими газетами. Ее героем оказался норвежский капитан Рон Хансен.

Вечером капитан вышел на палубу своего китобойного судна. В этот миг судно накрыла огромная волна. Она смыла Рона Хансена в океан.

Никто не заметил этого. Все думали, что капитан спокойно спит у себя в каюте. Но, когда он не откликнулся на стук матроса, принесшего только что полученную радиограмму, заподозрили неладное.

Команда стала искать капитана среди бушующих волн. Если бы знать, когда произошло несчастье, как далеко мог уйти от этого места корабль! Правда, и тогда на спасение капитана почти не было бы надежды, потому что в ледяной осенней воде штормующего океана человек не мог продержаться долго.

Все-таки моряки искали капитана всю ночь. Прожектор непрерывно скользил по волнам.

И вдруг в четыре часа утра моряки увидели что-то белое.

Когда спасательный пояс упал возле Рона Хансена, моряк не заметил его. Капитан, слабо размахивая руками, плыл к кораблю до тех пор, пока не ударился о его борт.

Рон Хансен пробыл в ледяной воде семь часов сорок две минуты — и не сдался. Разве эта быль о человеке с железной волей не сильнее легенд?