Бегство Олава Харальдссона в Гардарики

Снорри подробно рассказывает о проведении Олавом христианизации Норвегии, о подчинении Оркнейских островов, об отношениях с Исландией, Гренландией и Фарерскими островами. Он фиксирует перемещения конунга Олава по стране; время («осенью», «в начале зимы», «весной») и место пиров, тингов и пр.; остановки на зиму. В ряде случаев Снорри сообщает, в какой год (или зиму) с начала правления Олава произошло то или иное событие. Тем самым, даже при отсутствии привычных современному читателю ссылок на летосчисление, история Олава Харальдссона очень строго выдержана с хронологической точки зрения, что можно видеть из дальнейшего краткого пересказа саги.

Осенью того же года (1019), когда он женился на Астрид, Олав заключил мир со своим тестем Олавом Шведским. Олав тогда был конунгом Норвегии пять лет. Зиму он провел в Нидаросе, а весной (1020 г.) отправился на север. Следующую зиму он снова провел в Нидаросе. На Пасху (1021 г.) он устроил большой пир. Отправившись в Мэрин, Олав убил Эльвира из Эгги, готовившего жертвенный пир. К тому времени Олав был конунгом семь лет. В ту зиму (1021/22 г.) умер Олав Шведский. Весной (1022 г.) Олав отправился в Тунсберг. Конунг провел осень и начало зимы в Борге. На Пасху (1023 г.) Асбьёрн убил Торира Тюленя в присутствии конунга. Весной Олав отправился по пирам по Хёрдаланду, а осенью — в Вальдрес. Зиму (1023/24 г.) он провел в Нидаросе — это была десятая зима с тех пор, как он стал конунгом Норвегии. (Как можно видеть, хронологических сбоев нет: действительно, Олав вернулся в Норвегию осенью 1014 г., и зима 1023/24 г. для него — десятая.) Весной (1024 г.) у Олава родился сын, которого назвали Магнусом. Летом Олав поплыл на юг вдоль берега, осень провел в Вике, зиму — в Упплёнде. «Весной он отправился в Тунсберг и долго там пробыл» [Круг Земной. С. 235—279]. Так Снорри подвел нас к весне 1025 г., когда Кнут Великий, в то время конунг Англии и Дании, высказал свои претензии на Норвегию. «Посланцы везли с собой письмо с печатью Кнута конунга англов. Той же весной они приплыли в Тунсберг к конунгу Норвегии Олаву, сыну Харальда» [Там же. С. 280]. Анналы, в свою очередь, датируют это событие 1025 г.¹

Олав провел лето в Вике, осенью он через гонцов сносился с Энундом, шведским конунгом, предлагая ему заключить союз против Кнута. Зиму (1025/26 г.) Олав провел в Сарпсборге. Зимой он вступил в товарищество с халогаландцем Карли для поездки на север в Бьярмаланд, куда Карли и отплыл ранней весной (1026 г.). Возвращаясь назад с выторгованными и награбленными богатствами, Карли был убит Ториром Собакой [Круг Земной. С. 283—287]. Анналы сообщают об убийстве Карли под 1026 г. [IA, IV (s. 107), VIII (s. 317)].

После зимы, проведенной в Сарпсборге, конунг Олав отправился весной (1026 г.) в Конунгахеллу и встретился там с шведским конунгом Энундом. Зиму Олав провел в Нидаросе, и «это была тринадцатая зима с тех пор, как Олав конунг стал конунгом Норвегии» (1026/27 г.) [Круг Земной. С. 287 — 291]. Весной (1027 г.) конунг Олав отправился из Нидароса собирать ополчение по стране. С большим отборным войском Олав двинулся в Данию. Там он встретился с Энундом, конунгом шведов. Узнав об этом, Кнут Великий с огромным войском отправился из Англии на восток. Олав и Энунд повернули в Сканей. Битва шведского и норвежского конунгов с Кнутом Великим произошла на реке Хельге [Там же. С. 303—313]. Анналами эта битва приурочена к 1027 г.²

Кнут был с большим войском в Эйрарсунде, шведы отправились по домам, а конунг Олав послал своих людей отвести корабли на восток в Кальмарнир в Швеции, сам же отправился в Норвегию по суше через Ёталанд. Зиму (1027/28 г.) конунг провел в Сарпсборге. Когда Олав приехал в Тунсберг, он «потребовал, чтобы ему поставили людей и корабли», но делалось это не слишком охотно. «Становилось ясно, что народ в стране больше не был верен своему конунгу». Кнут Великий, собрав войско (1028 г.), приплыл в Норвегию; он созывал тинги, и его провозглашали конунгом. Он давал земли в лен и деньги. «Кнут конунг подчинил себе всю Норвегию» [Круг Земной. С. 316—326]. Анналы сообщают об этом под 1028 и 1029 гг.³

Когда Олав узнал, что Кнут уплыл в Данию, он вернулся в Тунсберг. Начиналась зима. Перед йолем он вышел в море и сразился с Эрлингом Скьяльгссоном, в результате чего Эрлинг был убит. Сыновья Эрлинга стали собирать войско; ярл Хакон с большим войском поджидал Олава в Тронхейме. Олав пристал к берегу в Валльдале, сошел на берег и двинулся по суше через каменный завал в Лесьяр [Там же. С. 328—334]. «К тому времени Олав пробыл конунгом Норвегии пятнадцать лет, считая тот год, когда он правил страной вместе со Свейном ярлом, и тот год, о котором только что рассказывалось и который кончился после йоля, когда конунг оставил свои корабли и сошел на берег, как уже было сказано. Об этих годах его правления первым написал священник Ари Мудрый, сын Торгильса» [Там же. С. 334]. Итак, к концу 1028 г. Олав Харальдссон пробыл конунгом Норвегии пятнадцать лет (1014—1028), а единоличным правителем — четырнадцать лет (1015—1028), так как ярл Свейн покинул страну весной 1015 г.

Олав на тинге с бондами

Конунг Олав по суше пришел в Швецию, там провел весну, а «когда наступило лето, конунг стал собираться в дорогу». Он поплыл в Гардарики (на Русь) и был там, соответственно, летом или осенью 1029 г.

Практически все древнескандинавские источники, излагающие историю жизни Олава, сообщают о его бегстве от своих политических противников в Норвегии на Русь⁴ (по хронологии «Круга земного» и анналов, в 1029 г.). Более того, о пребывании Олава на Руси сообщают скальды, что, в силу специфики скальдического стиха [Джаксон 1991. С. 79—108], не позволяет сомневаться в достоверности по меньшей мере самого этого факта⁵, который древнерусским источникам не известен.

Причина бегства Олава на Русь, пространно изложенная Снорри Стурлусоном, обозначается уже в ранних источниках: монах Теодорик сообщает, что «король Канут пришел с неисчислимым войском», а в житии Олава говорится, что, «будучи не в состоянии противостоять множеству [врагов], он ушел в Русцию, считая разумным уступить на время».

Хальвдан Кут на основании очень нехарактерного сообщения «Истории Норвегии» о зимовках Олава во время его юношеских походов в Хольмгардии (Новгороде) заключил, что именно по этой причине Олав в конце своей жизни тоже отправился на Русь [Koht 1921. S. 125]. Однако следует подчеркнуть, что «История Норвегии» — единственный из источников, содержащих сведения об Олаве Святом, который не говорит о его бегстве на Русь в 1029 г. Так что, вероятнее всего, в том раннем сообщении была контаминирована информация о грабежах Олава в юности в Аустрвеге и о его спасении от войска Кнута и внутринорвежских сил на Руси. Причина выбора Олавом места временного укрытия с легкостью вычленяется из известий «Древнейшей саги», «Легендарной саги», «Круга земного»: это родственные связи посредством браков между Ярославом и Олавом, ибо женаты они были на сестрах — Ингигерд и Астрид, соответственно.

Конунг Олав едет через Эйдаског

Думаю, что М.Б. Свердлов справедливо объясняет бегство на Русь норвежских вождей, потерпевших поражение в борьбе за власть у себя на родине, «активным участием Руси в политической жизни Скандинавии» [Свердлов 1974а. С. 62].

В источниках рассказывается о попутчиках Олава (наиболее полный перечень их дает «Древнейшая сага»), о маршруте (через Швецию) и сроках его путешествия (в Швеции он был зимой; весной/летом он отправился на восток в Гардарики, где и провел следующую зиму). Резко в этой части отличается информация «Саги о гутах», единственной дошедшей до нас шведской саги. В ней говорится, что Олав бежал из Норвегии «на кораблях» (по всем прочим источникам, он перебрался в Швецию по суше и только там раздобыл себе корабль), приплыл на Готланд (чего тоже нет в исландских сагах) и после долгой стоянки на острове уплыл в Хольмгард. Существует вполне логичное мнение, что составитель «Саги о гутах» контаминировал информацию о двух или более посещениях Олавом Готланда [von Pernler 1981. S. 102—103]. Снорри описывает его путешествие следующим образом:

О поездке конунга Олава следует сказать, что он отправился сначала из Норе га на восток через Эйдаског до Вермаланда и далее в Ватсбю, и оттуда через тот лес, который лежит на пути, и добрался до Нерики. Там жил богатый и могущественный человек, которого звали Сигтрюгг. Иваром звался его сын, который позднее стал достойным человеком. Там, у Сигтрюгга, конунг Олав провел весну. А когда настало лето, собрался конунг в дорогу и взял себе корабль. Отправился он летом в путь и не останавливался, пока не добрался на восток в Гардарики к конунгу Ярицлейву и княгине Ингигерд. Королева Астрид и принцесса Ульвхильд остались в Свитьод, а с собой на восток конунг взял Магнуса, своего сына [ÍF, XXVII, 328].

Отсутствие деталей и тот лаконизм, с каким описывается жизнь Олава на Руси, с очевидностью указывают на то, что авторы саг не располагали никакой конкретной информацией по этому поводу. Монах Теодорик сообщает, что Олав прожил на Руси один год и был «с почетом и весьма любезно принят королем Ярицлавом»; жития Олава говорят, что он прожил там «долго», отмечают, что Олав был принят с почетом и что он оставил местным жителям «образец достойной жизни»; в «Красивой коже» тоже говорится о «хорошем приеме», но, вслед за «Древнейшей сагой», здесь речь идет только о «следующей зиме», проведенной Олавом на Руси. В «Легендарной саге» мотив получает дальнейшее развитие: Ярослав и Ингигерд просят Олава «взять такую часть их государства, какую он хочет», и Олав принимает их предложение. Снорри, следуя за автором «Легендарной саги», все же уточняет:

Конунг Ярицлейв хорошо встретил конунга Олава и предложил ему остаться у него и взять там столько земли, сколько ему нужно, чтобы содержать свое войско. Конунг Олав охотно согласился на это и остался там [Ibidem].

Проступающая здесь тенденция авторов саг на преувеличение роли знатного скандинава на Руси еще более очевидна в рассказе Снорри Стурлусона об отъезде Олава с Руси и сделанном ему Ярославом предложении остаться и взять в управление часть его государства, о чем речь пойдет ниже.

Реальным подтверждением пребывания Олава Харальдссона на Руси (в Гардах) считаются сообщающие об этом скальдические строфы. Одна из них, цитируемая Снорри Стурлусоном, принадлежит Бьярни Халльбьярнарсону.

Скальды в войске Олава Харальдссона

Бьярни по прозвищу Скальд Золотых Ресниц — исландский скальд середины XI в. Его поэма «Флокк о Кальве» сочинена ок. 1050 г. В «Отдельной саге об Олаве Святом»⁶ и в «Круге земном» сохранилась 3-я строфа этой поэмы [Skj., A, I, 394]. Снорри рассказывает о том, как после отъезда Олава Харальдссона на Русь лендрманны в Норвегии продолжали переходить на сторону Кнута Великого. Ярл Хакон, сторонник Кнута, предложил Кальву Арнасону стать его человеком, и Кальв согласился, получив «от него большие владения в лен». А весной (1029 г.) он отправился к Кнуту Великому. В подтверждение своих слов Снорри приводит строфу из «Флокка о Кальве»:

Конунг направил без колебаний свой корабль на восток за море. Рьяному в битве брату Харальда пришлось посетить Гарды. И мне совсем непривычно собирать небылицы о поступках людей: по вашем расставании ты вскоре свиделся с Кнутом [ÍF, XXVII, 333—334].

Содержание висы, однако, шире, и в ней говорится, помимо прочего, что «рьяному брату Харальда», т. е. сводному брату Харальда Сигурдарсона Олаву Харальдссону «пришлось посетить Гарды». Виса, тем самым, указывает на вынужденное бегство Олава на Русь. Как можно думать, речь в ней идет о последних годах жизни Олава, а не о его юности, поскольку лишь к концу его правления начался переход лендрманнов (ив частности Кальва, которому посвящена эта поэма) на сторону Кнута Великого.

Примечания

1. См.: IA, IV (s. 107), VIII (s. 317), X (s. 468).

2. См.: IA, I (s. 17), III (s. 57), IV (s. 107), VIII (s. 317), X (s. 468).

3. См.: IA, 1028 г. — I (s. 17), III (s. 57), IV (s. 107), VIII (s. 317), X (s. 468); 1029 г. — VII (s. 250).

4. См.: Theodricus, с. 16; Acta, 130; Passio, 71—72; Homil., 110; Ágrip, k. 26; Ældste Ó. s. H., 11—12; Leg. s., k. 75, 78; Fask., k. 34; Ó. s. H. SKB 2, k. 177,179,243,254; Ó. s. H. Hkr., k. 181,183,243; Ó. s. H. AM 235, k. 3; Ó. s. H. AM 61, k. 172,174, 227, 237; Ó. s. H. Flat. (Flat., II, 423, 426, 486, 488); Ó. Tr. en mesta, 332; Knýtl. s., k. 17; Guta s., 65.

5. Ср.: Braun 1924. S. 183.

6. См.: Ó. s. H. SKB 2, k. 179; Ó. s. H. AM 61, k. 174; Ó. s. H. Flat. (Flat., II, 426).