Москва 1921 года

Зима 1921 года в России была холодной и голодной. Печально выглядела пролетарская столица Москва. Торговые помещения были заколочены досками. Хлебный паек и топливо были самыми острыми вопросами дня. И эти вопросы не сходили с повесток Московского совета.

В.И. Ленин в своем обращении к международному пролетариату от 2 августа 1921 года писал: «В России в нескольких губерниях голод, который, очевидно, лишь немногим меньше, чем бедствия 1891 года.

Это — тяжелое последствие отсталости России и Семилетней войны, сначала империалистской, потом гражданской, которую навязали рабочим и крестьянам помещики и капиталисты всех стран.

Требуется помощь. Советская республика рабочих и крестьян ждет этой помощи от трудящихся, от промышленных рабочих и мелких земледельцев.

Массы тех и других сами угнетены капитализмом и империализмом повсюду, но мы уверены, что, несмотря на их собственное тяжелое положение, вызванное безработицей и ростом дороговизны, они откликнутся на наш призыв»¹.

В тот день заседание Московского совета происходило в большом зале. Полны были стулья и скамьи зала заседания. Строгие лица членов Совета говорили о том, что перед правительством рабочих и крестьян стоят огромные трудности. С Волги приходили тяжелые и неутешительные известия о грозных последствиях неурожая. Тридцать пять губерний с большим населением было охвачено голодом. И хотя интервенты были разбиты и отброшены за рубежи страны, советские республики были окружены ненавистью и злорадством всего буржуазного мира.

И вот на этом достопамятном заседании Московского совета появилась странная фигура иностранца. Это был Фритьоф Нансен.

Он появился на трибуне Московского совета перед суровыми бойцами пролетарской революции, он, пришелец из чужого мира. Ему предстояло сказать несколько слов о тех задачах, с которыми он приехал в нашу страну.

Нансен говорил о том, что он приехал в Россию в этот тяжелый момент, чтобы посетить голодающие районы и организовать международную помощь.

Чувствовалось, что этот чужой человек, приехавший в голодную и холодную Москву, готов искренне и бескорыстно помочь в тяжких испытаниях населению советской страны.

Нансен говорил коротко, сдержанно, с глубоким сочувствием к трудящимся страны, где труд является единственным принципом, определяющим место, занимаемое человеком в обществе.

Речь Фритьофа Нансена, простые и теплые слова этого на вид сурового человека вызвали в зале Московского совета взрыв энтузиазма. «В зале стало как будто светлее и шире, — рассказывает один из присутствующих на заседании, — когда этот мужественный человек склонил свою голову перед московскими пролетариями, единодушно преподнесшими ему звание почетного члена Московского совета».

Примечания

1. Ленин, т. XXVI, стр. 477.