Глава I. Первобытная и раннеклассовая Скандинавия (IX тысячелетие до н. э. — I тысячелетие н. э.)

Тысячелетия камня и бронзы. Первые люди — охотники, собиратели, рыболовы — пришли в Скандинавию главным образом позже последнего из четвертичных оледенений, не ранее чем за девять тысячелетий до н. э. Следы межледникового, еще более древнего человека на Севере незначительны. Наиболее известные послеледниковые культуры Скандинавии — Маглемосе и Эртебёлле (знаменитые «кухонные кучи») в Дании и на юге Скандинавского полуострова, Ко́мса и Фо́сна на Атлантическом побережье Норвегии, Сандарна в Юго-Западной Швеции. Все это приморские или приречные культуры среднего каменного века — мезолита. Грубо оббитые каменные орудия скандинавов уже включали кремневый топор. Эти люди уже широко применяли костяные изделия, знали лук и стрелы, лодку-однодеревку, впервые приручили собаку. Носители самой поздней из этих культур (V—III тысячелетие до н. э.) антропологически были уже сродни современным обитателям Южной Скандинавии, что свидетельствует о малых расовых изменениях. Вместе с тем Северная Скандинавия параллельно заселялась с востока охотниками — выходцами из Азии, что облегчалось сравнительно мягким («литориновым») климатом.

Важнейшим рубежом в истории скандинавских народов явился переход их к земледелию и скотоводству (ок. 3000 лет до н. э). От этой уже неолитической культуры в южной части Скандинавии сохранилось множество археологических следов самого разного характера, включая погребения и керамику. Распространение новых занятий, возможно, связано с приходом новых племен, также европеоидного типа. Оно позволило впервые удалиться от моря и начать освоение внутренних районов. В Дании и Южной Швеции, богатых кремнем и янтарем, развитой неолит достиг наибольшего расцвета. Его особенно заметным признаком, распространенным, впрочем, и далеко за пределами Скандинавии, были надгробия из крупных камней — мегалиты, дольмены. Само возведение этих сооружений предполагало коллективные усилия и, следовательно, крепкие родовые связи первобытных земледельцев.

Наскальное изображение. Эвенкус, Северная Норвегия

Культурой иных, одиночных погребений обозначается новая (в науке нередко оспариваемая) волна миграций в Скандинавию, около 2000 лет до н. э., из Центральной и Восточной Европы. Культура эта известна также боевыми (еще кремневыми, но уже шлифованными) топорами овальной формы, несущими следы влияния бронзовых образцов. Новая культура «боевых топоров» (иначе, ладьевидных топоров) глубоко проникла не только в Данию, но и в нынешнюю Среднюю Швецию и в Южную Норвегию. Носители ее были скотоводами по преимуществу, а по своей языковой принадлежности, возможно, индоевропейцами. Они постепенно ассимилировали местное население. Обитатели Северной и заполярной Скандинавии продолжали жить охотой, рыбной ловлей и пользовались более примитивными орудиями из местного шифера и кварца (арктический неолит). В целом же эпоха неолита и для Скандинавии считается порой расцвета первобытнообщинного строя.

Однако и Южная Скандинавия сильно отставала от остальной, континентальной части Европы. Век бронзы начался здесь лишь в середине II тысячелетия до н. э. Орудия из привозной бронзы и меди (скандинавы выменивали их за кремень) стали достоянием лишь верхушки общества, вероятно уже патриархально-родового, и не вытеснили камень. Это время начавшегося разложения первобытнообщинных отношений принесло с собой много нового: торгово-культурные связи скандинавов с Британскими островами, придунайскими областями и даже Средиземноморьем, рало вместо мотыги, золотые украшения, наконец, замечательные наскальные рельефы с изображениями условного характера. От многочисленных уже курганных погребений этой поры до нас дошли предметы одежды и туалета.

Железный век в Скандинавии. Около 500—400 лет до н. э. бронза уступила место железу. Несмотря на этот огромный поступательный сдвиг, ранний железный век в Скандинавии скуднее позднебронзового. Стало холоднее и влажнее (установился современный субатлантический климат), связи с античным миром ослабли ввиду распространения кельтских племен в Западной Европе. Освоение местных запасов железной руды — на дне озер и болот — потребовало времени. Разложение первобытнообщинных отношений, имущественное и классовое расслоение замедлились. В эти последние века до нашей эры племена Дании и южной части Скандинавского полуострова уже известны как германские по языку. То были скорее всего потомки слившихся друг с другом людей «больших погребений» и «боевых топоров». В Северной Скандинавии и Центральной Финляндии кочевали племена саамов (лопарей), а в Южной Финляндии поселились еще до н. э. пришельцы с Поволжья — финны: те и другие принадлежали к финно-угорской языковой группе.

Более суровые условия существования вынудили часть северогерманских племен уйти во II в. до н. э. из древнедатских земель в пределы современной Восточной Германии и Польши. На рубеже нашей эры древние скандинавы вступили в оживленные торговые и культурные связи с северными провинциями Римской империи: именно поэтому I—IV века н. э. в истории Скандинавии именуются римским железным веком. Круг вещественных источников теперь расширился, а появление письменных источников — свидетельств античных авторов Питея, Плиния Старшего, Тацита, Птолемея о Скандинавии и населявших ее германских племенах ведет нас от первобытных времен уже к древним. В I—II вв. н. э. мы впервые узнаем племенные названия жителей Севера — это свионы, гауты, финны — и само географическое понятие Скандинавии.

Протекая в более суровых природно-климатических условиях и в сравнительном удалении от Римской империи, процесс разложения первобытнообщинного строя у древних скандинавов первых веков новой эры шел медленнее, чем у южногерманских племен. Раскопки жилищ говорят о существовании поселков родственных групп (родов или скорее паронимий), состоявших из патриархальных больших семей, живущих одним двором. За семьями были так или иначе закреплены пахотные участки, близлежащие луга; пастбища, леса, водоемы использовались жителями поселения или соседями-соплеменниками сообща. Производственный процесс, носил еще в значительной мере коллективный характер. Главным занятием было скотоводство в сочетании с земледелием. Последнее главенствовало на плодородных равнинных землях по обе стороны балтийских проливов и в приморской части Средней Швеции. Скотоводство было как стойловым, так и отгонно-пастбищным; наряду с пашенным (главное орудие — еще деревянное рало) распространено было и подсечно-огневое земледелие. По-прежнему важное значение имели промыслы: охота, рыбо- и звероловство. Выделились некоторые профессии — кузнецы, рудокопы, гончары.

У нескольких соседских поселений были свои вожди из более знатного рода, особые места для народных собраний, каменные городища для защиты от врагов. Кровнородственные связи были еще довольно прочными, хотя встречались уже и безродные люди, и домашние рабы. Появление примитивного буквенного письма — рун — одно из свидетельств распада первобытного общества. Оно возникло скорее всего в Южной Скандинавии (совр. Дания), теснее связанной с германскими провинциями Рима. Основой алфавита служило латинское капитальное письмо. Рунические надписи вырезались чаще всего на дереве, но до нас дошли преимущественно высеченные на камне и металле. Ранние надписи датируются III веком н. э. Это различного рода сообщения, магические заклинания, счетные таблицы.

Развитие внутренней колонизации, морской торговли. Скандинавский регион остался на периферии «великого переселения народов» IV—VI вв. Мнение средневековых авторов, будто Скандинавия служила исходным пунктом варварских переселений, «лоном народов», давно оставлено наукой. Бесспорно, однако, созвучие целого ряда географических названий в Скандинавии, начиная с острова Готланд, и германских племен — готов, вандалов, бургундов. С материковой части нынешней Дании переселились на Британские острова англы и юты. В Западную Норвегию прибыли из-за моря хорды и руги. Прослеживаются культурное родство и взаимные связи готов из Швеции, с острова Готланд, Польши и Причерноморья.

Данные раскопок в сочетании с топонимикой указывают на заметный рост населения и расширение лесных расчисток — внутреннюю колонизацию Скандинавии как раз во времена «великого переселения народов». Появился колесный плуг с отвалом для вспашки тяжелых почв, разительны успехи металлургии и художественных ремесел, с нею связанных. (После второй мировой войны археологами были открыты торгово-ремесленные поселения на острове Хельгё, озере Меларен, к западу от Стокгольма.) О накоплении богатств свидетельствуют клады римских монет; об углублении имущественной и социальной розни — крупнейшие курганы и погребения в ладьях; увеличение числа каменных городищ — об усилении военно-дружинной знати. Если с падением Римской империи временно ослабли североморские торговые связи и началось оскудение Западной Норвегии, то теперь развивались связи с народами Южной и Восточной Балтики — отсюда возвышение Средней Швеции. С VIII в. скандинавы сооружали уже парусные многовесельные корабли по 20 и более метров в длину, маневренные и грузоподъемные, с острым внешним килем и искусно сшитыми из гибких планок бортами. В VIII в. появилось и множество приморских поселков, специализирующихся на обслуживании торговли, ближней и дальней.

Не позже VI в. в Скандинавии возникли и первые княжества; названия их известны уже готскому историку Иордану. Англосаксонское сказание о Беовульфе (нач. VIII в.) и позднейшие исландские стихотворные памятники сообщают о межплеменных войнах свеев и гаутов (ёты в Западной Швеции или юты в Дании?), о «королевствах» рода Инглингов в Средней Швеции и в Норвегии, Скьолдунгов в Дании. Растущее число рунических надписей свидетельствует как о культурном росте, так и об этническом размежевании — происходит деление единого языка на восточную и западную ветви.

До X в. язычество прочно владело умами скандинавов. Главным божеством их древнего пантеона был воинственный Один — отец рода богов, считавшийся носителем высшей мудрости, колдовства. Ближе к людям был бог Тор — могучий и простодушный громовержец, борец с великанами, защитник слабых. Бог Фрейр и его сестра Фрейя олицетворяли плодородие. Представления о жизни богов соответствовали идеалам родовой знати: боги сражались, пировали, захватывали и делили добычу. Павшие воины допускались в чертоги Одина — Валхаллу, где продолжали земной образ жизни. Больше всего древние скандинавы ценили бесстрашие и преданность своему роду. Богам они приносили жертвы, в том числе человеческие. Обязанности священнослужителей — жрецов в их святилищах исполняли представители местной родовой знати.

Походы викингов — экспансия, торговля и колонизация. Как и у южных германцев, славян, арабов, монголов, последняя стадия распада общинно-родовых отношений, переход к раннеклассовому обществу, а значит, и к государству сопровождался в Скандинавии энергичной внешней экспансией.

Отличаясь от «великого переселения народов» своей формой — движением по воде, а не по суше — и меньшими масштабами, походы викингов, или норманнов, имели поначалу сходные причины. Начать с того, что на севере было мало пригодных и посильных для тогдашней обработки земель. Всякое расширение старого хозяйства и основание нового сопряжены были здесь с тяжелым трудом корчевки, выжигания, осушения, очистки земель от камней. Небольшая культурная территория могла прокормить сравнительно ограниченное число людей. Прибавочный продукт оставался низким.

Вот почему беднота искала новых источников существования на чужбине, а знатные люди — новых источников наживы и эксплуатации. Успешные набеги и пиратские экспедиции могли быть проведены лишь при взаимодействии этих двух сил. Нужны были не только люди, но и корабли, вооружение, воинский и мореходный опыт, съестные припасы, а при переселении — также скот и сельскохозяйственные орудия. Предводители первых викингских набегов — это главным образом приморская родовая знать, алчная, но не богатая.

Вторым мотивом был торговый расчет. В VIII—IX вв. торговые пути Северной Европы приобрели на время важное значение в товарообмене между народами Запада и азиатскими странами, во многих отношениях более цивилизованными. Ведь традиционные средиземноморские пути были прерваны арабами-завоевателями. Жизненно важную для всей Западной Европы задачу сохранения экономических связей с Передним Востоком выполняли скандинавские купцы-викинги, разумеется, не одни, а наряду со славянскими и греческими купцами. Именно поиски торговых путей в сказочный Восток привели викингов сначала на Русь, а затем к хазарам и на Каспий, в Багдадский халифат и, наконец, в Иран. Скандинавы везли на Восток меха, тюлений жир, мед, рабов. Рынки рабов существовали в IX—X вв. на Западном побережье Швеции — в устье Ёта-эльв — и на датском острове Самсе, между Ютландией и Зеландией. В Европу скандинавы доставляли пряности, вина, шелка, ювелирные изделия, наконец, деньги.

Голова человека железного века, сохранившаяся в болоте. Толлуд. Ютландия

В-третьих, угроза подчинения нарождающейся в самой Скандинавии государственной власти толкала строптивую знать к уходу, к поискам вольной жизни.

Успеху походов викингов способствовали не только превосходство мореходного искусства скандинавов (впоследствии превзойденных лишь ганзейцами, да и то лишь отчасти) и внезапность их появления. Не менее важно было и то, что способность их соседей к отпору снижалась политической раздробленностью — феодальной на западе, племенной на востоке Европы. Обе части Европы, особенно после распада Каролингской империи и до образования сильных государств в Англии, Франции, Германии, России, с разных сторон были открыты для набегов и нападений.

С конца VIII в. походы скандинавов становятся более активными. Начинаются набеги, экспедиции викингов, как они себя называли, или норманнов, данов, варягов, как их называли соседи. Скандинавские флотилии проникают в Каспийское, Черное, Средиземное и другие моря. Они грабят берега Ирландии и Франции, Балтики и Италии, Испании и Северной Африки. Варяжских купцов встречают на рынках Константинополя, Багдада, Хорезма, Бухары. Впоследствии, в XI в., потомки викингов, уже осевшие на новых землях — во Франции (Нормандия), совершили новые крупные завоевания в Британии и Южной Италии, а обосновавшиеся в Исландии и Гренландии норвежцы достигли в конце X в. берегов Северной Америки.

Первыми викингами были жители той из скандинавских стран, для которой море имело наибольшее значение, т. е. Норвегии. Их походы начались в июне 793 г., когда они привели в ужас монахов острова Линдисфарна в Северо-Восточной Англии. Норвежские викинги подчинили себе и колонизовали в первую очередь близкие к норвежским берегам острова — Фарерские, Шетландские, Оркнейские. Затем норвежские дружины обрушились на кельтское население Ирландии, Гебридских островов, острова Мэн. Не встретив подлинного отпора, норвежские конунги приступили к завоеваниям. В 30-х годах IX в. было основано первое, а в 50-х годах — второе норвежское королевство в Ирландии.

После колонизации норвежцами мелких островов Северной Атлантики и побережья Ирландии настала очередь Исландии. По климату и природным условиям Исландия, омываемая Гольфстримом и лежащая к югу от полярного круга, близка Западной Норвегии. До IX в. здесь скрывались от мирской суеты ирландские и шотландские монахи-отшельники. В 874 г. в Исландии высадился первый норвежский колонист — знатный землевладелец Ингольф Арнарсон. Высадился он на юго-западе страны, в бухте, где из недр земли била горячая вода — гейзер (в XIX в. здесь была основана столица Исландии Рейкьявик). Затем развернулась подлинная колонизация Исландии. Знатные норвежцы привозили на своих судах множество домочадцев, слуг, рабов, скота. Они захватывали большие пространства земли, а затем выделяли мелкие участки в пользование своим бедным соотечественникам.

Слово знатного исландца было веским на местных судебных собраниях — тингах и на общеисландском законодательном и судебном народном собрании — альтинге (впервые собрался в 930 г.). Родовая знать выполняла и почетные обязанности языческих священнослужителей (годи). Тем не менее в эпоху викингов Исландия оставалась варварской республикой (народоправством — «тьоудвельди», по современному исландскому определению). Во главе альтинга стоял выборный «законоговоритель», не существовало ни короля, ни военной дружины, ни регулярного взимания податей.

Из Исландии викинги двинулись далее на запад. Около 982 г. изгнанный из Исландии за убийство богатый земле- и рабовладелец Эйрик Рыжий высадился в Гренландии и выстроил себе усадьбу на юго-западном побережье острова.

Корабль викингов. Реконструкция

Сыну первооткрывателя Гренландии Эйрика Рыжего — Лейфу Эйриксону (т. е. буквально Эйриковичу), прозванному Счастливым, исландские саги приписывают честь открытия новых земель к западу от Гренландии, т. е., как мы теперь знаем, североамериканских островов. Около 1003 г. Лейф Эйриксон совершил первую высадку в Северной Америке. На ньюфаундлендском берегу Атлантики были выстроены жилища, колонисты зазимовали. Они вели оживленную торговлю с индейцами («скрелингами»), меняя ткани на шкуры. Нападения индейцев вынудили скандинавов, однако, к возвращению в Гренландию.

Датских викингов было больше, и организованы они были лучше, чем норвежские. Походы датчан — основной поток скандинавской экспансии, и это не случайно. Дания представляла собой наиболее развитую из скандинавских стран. Объединение в одно королевство — уже к началу IX в. — было здесь более легким делом, чем в обширных и малодоступных землях шведов и норвежцев.

Походы датских викингов — это не столько набеги, сколько планомерно организованные экспедиции. Их готовят, а то и возглавляют сами короли Дании, их родственники и приближенные. Не дожидаясь, пока Карл Великий, покорив саксов, возьмется за них, датские викинги при короле Годфреде около 800 г. сами обрушились на Каролингскую империю. Однако при жизни Карла Великого империя оказалась неприступной для датчан, хотя их корабли продолжали «разведку боем» все дальше к югу, заходя в Ла-Манш (820), а затем в Бискайский залив и Средиземное море.

Походы датских викингов на каролингскую Францию справедливо считаются непрерывной — вплоть до основания Нормандского государства в 911 г. — датско-франкской войной. Викинги вмешиваются в местные распри, нанимаются на службу то к одним, то к другим феодалам. В середине IX в. скандинавы поднимаются вверх по Сене, берут и грабят Париж, зимуют в устье Луары, появляются на Гаронне. Грабят они и Германию, поднимаясь по Рейну и Эльбе, проникают в арабский мир, опустошая берега Марокко и Испании. В 846 г. викинги осаждают Рим.

Во второй половине IX в. главной жертвой датчан стала раздробленная англосаксонская Британия. В 851 г. датское войско впервые зимовало в Кенте, на юго-востоке Англии. Северо-Восточное побережье Англии датчане начинают использовать для заселения. Датское завоевание и колонизация второй половины IX в. придали доброй половине английской территории, как и местному процессу феодализации, особый характер. Владения датчан в Северо-Восточной Англии впоследствии получили наименование «области датского права» — Денло, или, по-древнескандинавски, Данелаг. Область стала важным проводником обратного влияния англосаксонских порядков на более отсталую Скандинавию.

В начале X в. происходит событие, знаменующее окончание первого этапа экспансии викингов. В 911 г. датский (возможно, норвежский) вождь Ролло (Роллон) с войском преимущественно из датчан получил в лен от короля Карла Простоватого область в устье Сены, названную герцогством Нормандским, Нормандией. Новопоселенцы быстро офранцузились. Свой скандинавский облик Нормандия удерживала лишь до второй половины X в., тогда как «область датского права» в Англии сохранила его на ряд столетий. Чем объясняется столь быстрая ассимиляция викингов во Франции? Во-первых, тем, что во Франции, в частности в Нормандии, уровень феодального развития был значительно выше, чем у англосаксов. Во-вторых, изменениями в социальной природе самих викингов. Походы IX в. способствовали накоплению богатств и дальнейшему возвышению норманской знати над массой свободных; эта знать познакомилась на чужбине и с преимуществами феодальной эксплуатации над разбоем и рабовладением.

Известную роль в изменении характера скандинавской экспансии сыграло и проникновение в среду датской, норвежской и шведской знати христианской идеологии. Еще с 20-х годов IX в. в Дании действовали христианские миссионеры (немецкий монах Ансгарий). В 834 г. в Гамбурге, а в 864 г. в Бремене были основаны архиепископства в целях пропаганды «слова божия» на Севере. В конце IX в. викинги в Нормандии и на Британских островах стали переходить в новую веру. Во второй половине X в. крестились и сами короли трех скандинавских государств: датский Харальд Синезубый (ок. 960 г.), норвежский Олаф Трюгвасон и шведский Олаф Скотконунг (ок. 1000 г.). Более долгим делом было обращение в новую веру массы их подданных.

Лагерь викингов. Треллеборг, остров Зеландия. Аэрофотосъемка

Временное прекращение набегов викингов к началу X в. объяснялось не в последнюю очередь усилением отпора им со стороны западноевропейских государств. В конце IX в. английский король Альфред Великий и германский император Арнульф нанесли каждый на своей территории первые поражения датчанам. В середине X в. датские и норвежские владения в Британии пали одно за другим. Однако англосаксонские короли не изгоняли скандинавских поселенцев, и те впоследствии слились с англосаксами.

Между тем в самой Дании королевская власть продолжала усиливаться. Особенно это относится ко времени Харальда Синезубого (царст. до 985 г.). При нем впервые прочно соединились в одних руках все составные части средневековой датской державы — острова, Ютландия, Шлезвиг, Сконе. При Харальде в Дании были впервые учреждены епископства с немецким духовенством во главе.

В конце X в. властители трех скандинавских королевств столкнулись между собой. Датский король Свейн Вилобородый — сын Харальда, низложивший отца, — выступил в союзе со шведским королем Олафом Скотконунгом против норвежского короля-викинга Олафа Трюгвасона. В знаменитой морской битве при Сволде (на Балтике, 1000 г.) норвежец проиграл и погиб. Норвегия признала верховенство Свейна, а восточные ее области достались шведскому королю (в том числе выход к Северному морю).

На рубеже X—XI вв. походы скандинавов на Англию, возглавленные могущественным королем Свейном Вилобородым, возобновились с удвоенной силой. После взятия Лондона Свейн перед самой своей смертью (1014) стал властителем Англии. Ему наследовал его сын — юный Кнут, широко известный в истории Англии Кнут Великий (ум. в 1035 г.), завершивший дело отца. Кнут носил гордый титул «короля всей Англии и Дании, и Норвегии, и части Швеции». Жил он главным образом в Британии, старался привлечь на свою сторону местных феодалов и церковь, расширял их привилегии, содействовал закрепощению крестьян, поощрял ассимиляцию датской знати в Англии.

После смерти Кнута его грандиозная держава распалась. Норвегия вновь стала независимой, один из ее королей — Харальд Хардред (Строгий) тщетно пытался завоевать Британию и пал в сражении при Стамфордбридже (1066) за три недели до нормандского завоевания Англии. На нем мы не остановимся, ибо нормандцы Вильгельма Завоевателя уже были не скандинавскими викингами, а французскими рыцарями. Так же обстоит дело и с нормандским завоеванием Южной Италии и острова Сицилии в XI в.

Если первые походы викингов — это подлинно варварские завоевания, эпилог «великого переселения народов», то захваты нормандцев — это уже акты феодальной экспансии, близкие не только по времени к крестовым походам.

Последнюю неудачную попытку завоевать Британию предпринял датский король Свейн Эстридсен в 70-х годах XI в.

Шведские викинги (варяги) на Востоке. Швеция эпохи викингов была бесспорно более отсталой и менее населенной страной, чем Дания. Море здесь играло меньшую роль, чем в жизни Норвегии. Тем не менее общие предпосылки для походов викингов действовали и в Швеции. Именно у шведских викингов оказались наиболее благоприятные условия для торговли с Востоком. Напротив, для массового исхода населения серьезных предпосылок в Швеции, по-видимому, не было.

Имеется множество данных об участии шведских викингов в набегах на Каролингскую империю, в завоевании Британии, в колонизации Исландии. Но главной ареной действий шведов была, естественно, Балтика. В восточной части Шлезвига шведские викинги в конце IX в. отняли у датчан Хедебю — один из немногих городов Северной Европы того времени. Он был утрачен шведами во второй четверти X в. под ударами германского короля Генриха Птицелова и впоследствии сожжен датчанами.

Другая часть шведских викингов в IX в. направилась на Восток по прибалтийским и русским рекам: Западной Двине, Неману, Неве, Волхову, затем по Ловати к Днепру и по Свири к Волге. Их полуторговые, полуразбойничьи экспедиции проникали по Волге к хазарам и волжским болгарам, а затем в Среднюю Азию, к арабам и иранцам. По Днепру варяги — восточноевропейский синоним викингов — выходили в Черное море и к Византии (путь «из варяг в греки»), Русь была в представлении скандинавов богатой страной, «страной укреплений» (Гардарики). Восточнославянские и византийские города на пути прохождения варягов получили в древнескандинавском языке свои наименования: Новгород — Хольмгардр, Киев — Кенугардр, Константинополь — Миклигардр.

Торговля с мусульманским Востоком через Русь сыграла в жизни древнешведской державы (Свитьод) огромную роль. У исходного пункта торговых путей на восток — на острове в юго-восточной части озера Меларен — вырос первый собственно шведский город Бирка, ныне не существующий. Торговля с Востоком обогащала прежде всего местную знать. Не случайно восточная, связанная с русской торговлей часть Швеции — Упланд — стала центром собирания страны. Именно здесь и на острове Готланд больше всего найдено кладов с арабскими серебряными монетами, вырученными от продажи рабов и пушнины.

Грабительские набеги и захваты викингов имели место преимущественно на Севере, по берегам Финского залива, в районе Новгорода и Приладожья. Около 862 г. при неясных обстоятельствах в Новгороде оказывается викинг (варяг) легендарный Рюрик. Согласно летописи, потомкам этого Рюрика, позже (в течение X в.) ославянившимся, суждено было стать преемниками древних славянских князей Славии и Куявии, т. е. Новгорода и Киева, объединить эти княжества в мощное Русское государство, освободить из-под власти хазар славянские земли, проникнуть к Дунаю и Черному морю, установить западную границу Руси. Немногочисленные варяжские дружины могли удержаться на Руси только при условии постепенной ассимиляции и, главное, при условии подчинения их торговых интересов интересам славянской знати. Скандинавские имена в свитах киевских князей встречаются довольно часто, как это видно из русско-византийских договоров первой половины X в. Князь и бояре клялись уже по славянскому обряду, именами славянских богов. Следы осевших здесь варягов прослеживаются лишь в нескольких поколениях.

Что касается так называемого «призвания варягов», то оно совершенно не подтверждается скандинавскими источниками. Современные советские историки считают это призвание официозной легендой, сочиненной в XI в. для укрепления позиций правящей династии Рюриковичей.

Следствием варяжских походов и оседания отдельных групп скандинавской знати и воинов на Руси явились тесные политические, торговые и культурные связи древней Скандинавии с Киевско-Новгородской Русью. Наличие этих связей подтверждается вещественными находками, руническими надписями и скандинавскими сагами. Расцвет русско-скандинавских связей относится к тому времени, когда на Руси уже сложилось раннефеодальное государство. При Владимире I в конце X в. имела место последняя попытка наемной варяжской дружины овладеть Киевом, но русский князь пресек эту запоздалую авантюру. Отныне прибывающим на Русь варягам приходилось довольствоваться, как и в Византии, служением местным государям в качестве вспомогательной военной силы наряду с тюрками-кочевниками.

Олаф II. Древняя скульптура из церкви. Норвегия

Ярослав Мудрый и другие русские князья охотно давали при своем дворе приют изгнанным со своей родины скандинавским королям и принцам. В Новгороде в конце X в. жил уже упомянутый выше норвежский король-викинг Олаф Трюгвасон. В Киеве нашел гостеприимное убежище креститель Норвегии король Олаф II Святой (царств. до 1028 г.). На Руси вырос сын и преемник его Магнус Добрый. При дворе Ярослава жил и следующий норвежский король-викинг Харальд Строгий, взявший в жены дочь Ярослава Мудрого Елизавету. После смерти Харальда его вдова Елизавета Ярославна вышла замуж за датского короля Свена Эстридсена (XI в.). Сам Ярослав был женат на Ингигерде — дочери шведского короля Олафа Скотконунга; позже внук его, другой киевский великий князь — Мстислав I Владимирович, взял в жены опять-таки шведскую принцессу.

Таким образом, династические связи Руси со Скандинавией до монгольского нашествия были, вероятно, теснее, чем с каким-либо иным государством Западной Европы. Экономической основой этих связей были общие интересы в посреднической торговле между Западом и Востоком.

Никакой цивилизаторской миссии варяги на Руси выполнить не могли. У шведов значительно позже, чем на Руси, появились крупные города, утвердилось христианство, были созданы летописи и записаны законы.

Раннеклассовое общество. Возникновение городов, государств и народностей. Благодаря западноевропейским хроникам, руническим надписям, поэзии скальдов, а также источникам более поздним — исландским сагам и записям обычного права, — скандинавы времен викингских походов известны историкам лучше, чем их предки времен «великого переселения народов». Древнескандинавское общество на рубеже I—II тысячелетий н. э. все еще было переходным от первобытнообщинного к классовому, однако то была уже последняя ступень тысячелетнего перехода от варварства к цивилизации.

Прежде всего, общество эпохи викингов четко делилось на знатных людей (знатных по родовой принадлежности или по служебному положению), полноправных свободных и на людей зависимых: безземельных, вольноотпущенников, данников, наконец рабов. Количественные соотношения этих слоев нам, разумеется, неизвестны. В самой удобной для земледелия, теснее связанной с Западной Европой части скандинавского мира — в Дании — социальная дифференциация была более четкой, чем в Норвегии и Швеции.

Сохранялись пережитки патриархально-родового уклада в виде больших семей — семейных общин, о чем свидетельствуют остатки раскопанных поселений, а также в виде хитроумных обычноправовых (записанных уже в XII—XIII вв.) запретов перехода земельных владений за пределы широкого круга родственников, совместно участвовавших в несении различного рода повинностей. Частью старого уклада были: народные собрания — тинги; неупорядоченная выборность королей (конунгов); устойчивость племенного самосознания (особенно у шведов); наконец, сохранение (опять-таки дольше всего у шведов) языческого мировоззрения.

Тем не менее в эпоху викингов род потерял свое значение как производственная ячейка и как субъект собственности. Скандинавы стали жить преимущественно малыми семьями; на Скандинавском полуострове, особенно у норвежцев, был широко распространен хуторской тип поселения. Пахотные земли вокруг хутора огораживались и наследовались главой семьи. В рунических надписях на памятных камнях той эпохи сохранились имена землевладельцев-скандинавов. Индивидуально-семейная собственность на пашню или луг сочеталась с коллективной собственностью большего или меньшего круга соседей на «алменнинг», альменду — пастбища, леса и пр. Иначе говоря, скандинавская соседская (территориальная) община уже сложилась тогда в том примерно виде, в каком она затем просуществовала до буржуазного аграрного переворота XIX в.

Известен ряд других значительных достижений древнескандинавского общества. Это необычайно высокий уровень развития мореходства, военной организации, включая инженерное искусство при сооружении воинских лагерей, торговли, накопление денег от торговли (со странами Востока) или от собранной дани (например, из Англии). Время норманских походов и транзитной торговли через Скандинавию — это пора рождения скандинавских городов. Не позже IX в. возникли: Бирка, Рибе, Хедебю, Скирингссаль на западном берегу Осло-фьорда. Несколько позже важным, хотя и не городским торговым центром стал остров Готланд на Балтике. Обнаруженные во всех этих местах скопления кладов и могил, остатки укреплений и жилищ указывают, повторяем, на широчайший межконтинентальный размах скандинавской торговли, ориентированной преимущественно на восток — на Русь, Халифат, Византию. В конце эпохи викингов — между серединой X и серединой XI вв. — возникли новые города, сохранившие свое значение на многие столетия: Роскилле и Лунд в Дании, Тёнсберг и Нидарос (Тронхейм) в Норвегии, Сигтуна и Скара в Швеции. С городами вырос и слой профессиональных торговцев.

Далее, эпоха викингов стала и порой первых государственных объединений каждого из трех скандинавских народов, более того — порой появления самих датской, норвежской, шведской народностей и названий трех стран. Языковые различия еще были невелики: преимущественно между востоком — Данией и Швецией, и западом — Норвегией и Исландией; вместе с тем шведско-норвежский рунический алфавит дифференцировался от датского. Взаимному сближению племен и сплочению их групп в народности способствовало политическое развитие — образование трех королевств Скандинавии. Раньше других твердо засвидетельствован король данов Годфред, воевавший с самим Карлом Великим в начале IX в. Первоначальное политическое объединение Норвегии и Швеции состоялось лишь в X в. На рубеже IX—X вв. один из южнонорвежских конунгов — Харальд Харфагр (Прекрасноволосый) временно подчинил своей верховной власти большую часть современной Норвегии. Датские земли вновь собрали воедино Горм Старый (умер ок. 945 г.) и его сын Харальд Синезубый. Объединение Восточной и Западной Швеции завершилось на рубеже X—XI вв. при короле Олафе Скотконунге (ум. ок. 1022 г.).

Эти раннесредневековые короли уже имели обширные земельные владения и опирались на свои дружины («хирд»). Они собирали дань и «дары» с населения, ставили в подвластных областях наместников-ярлов, чеканили примитивные деньги (с начала XI в.), созывали военно-морские ополчения («лейданг», «лединг»). Существовало уже административно-территориальное деление (в виде сотенных округов «хундари» и других единиц, например «херред» и пр.). Это деление твердо засвидетельствовано с начала XI в., т. е. со времени образования трех крупных королевств при гегемонии датского. Государи западных и восточных стран Европы — от Англии до Киевской Руси — вступали со скандинавскими королями в равноправные брачно-политические связи.

Скандинавские королевства, возникнув как варварские, лишь постепенно становились организациями господствующего класса, раннефеодальными государствами. Раньше других, не позже конца X в., такое государство сложилось в наиболее развитой Дании, что и было предпосылкой для образования североморской державы Свейна и Кнута. В Норвегии государственное развитие достигло такого же уровня, но позже, чем в Дании, за пределами эпохи викингов.

Таким образом, общество эпохи викингов включало три разных уклада: общинно-родовой, рабовладельческий (рабство как домашнее, так и производственное, в обоих случаях весьма жестокое) и протофеодальный (угощения и повинности свободного населения в пользу королей, в других случаях уплата дани). Ни один из этих укладов еще не имел решительного перевеса над другими. Такое общество — конечный плод распада первобытнообщинного строя — многие советские историки и этнографы именуют теперь раннеклассовым. Это определение позволяет оттенить отличие такого общества от более ранних этапов разложения первобытного общества.

Культурный подъем эпохи викингов. В делом в эпоху викингов (IX—XI вв.) духовная культура древних скандинавов испытывала явственный подъем. Резко увеличилось число рунических надписей, упростился их алфавит — на смену общегерманскому из 24 знаков пришел особый скандинавский из 16 знаков, в дальнейшем дифференцировавшийся. От этой эпохи дошло до нас много памятных камней с указанием имен знатных скандинавов, их подвигов и владений. Заметен перелом и в изобразительном искусстве. Появляется новый стиль — энергичный, выразительный, строго организованный. Самым распространенным мотивом в украшениях на дереве, металле, камне стал так называемый «хватающий зверь». Эпоха викингов ознаменовалась также расцветом поэтического искусства скальдов-стихотворцев, бывших одновременно воинами, мореплавателями и пр. Скальдическое искусство возникло в IX в. и переживало пору своего расцвета в X—XI вв. у норвежцев и особенно у исландцев. Творения скальдов жили в устной традиции вплоть до появления новой местной письменности, созданной из англосаксонского варианта латинского алфавита. В песнях скальдов, нередко импровизированных, славились подвиги викингов. Сохранились имена наиболее искусных скальдов: первый среди них — Эгиль Скаллагримсон (X в.) с его хвалебной песнью «Выкуп головы».

Крайне сложные в построении стихи скальдов строго ритмичны, насыщены аллитерациями, замысловатыми синонимами — «хейти» и метафорами — «кеннингами». Вот некоторые из таких кеннингов: «чайка ран» — ворон, «река трупа» — кровь, «поле тюленя» — море, «война копий» — битва, «страна края сигов равнины» — это... женщина, «сиги (рыбы) равнины» — змеи, «край змей» — золото, «страна золота» — женщина.

На закате древнескандинавской языческой эпохи — скорее всего в VIII—XI вв. — были сложены и песни о богах и героях, дошедшие до нас в их исландской обработке, в записи XIII в. Песни эти по исландскому названию их сборника XIII в. именуются Эддой, точнее Старшей, или Поэтической Эддой. Это в основе своей плод устного народного творчества. У народов, говорящих на германских языках, нет более замечательного эпоса. Более 150 раз переводилась «Старшая Эдда» на разные европейские языки. Древнескандинавский эпос стоит в одном ряду с эпическими частями Библии, с Илиадой и древнеиндийской Рамаяной.

Песни о богах сообщают бесценные и наиболее полные сведения об общегерманской языческой мифологии. Из этих песен знамениты «Прорицание вёльвы» (вещуньи) и «Речи Высокого». Первая из них повествует о начале и конце мира. Вторая содержит наставления житейской мудрости.

Сюжет песен о героях — главным образом южногерманского и лишь в меньшей части местного скандинавского происхождения. Они воспевают события времен великого переселения народов — деяния готов и гуннов, Сигурда (нем. Зигфрид) и Брунхильды, Гудрун и Атли (исторический Аттила).

И песни «Старшей Эдды», и стихи скальдов — памятники не столько исландской, сколько скандинавской литературы в целом. Ведь в эпоху викингов скандинавы, по существу, говорили на диалектах одного языка — древнескандинавского. Быт и нравы эпохи викингов отразились в свою очередь в содержании более поздней — средневековой исландской литературы, исландских родовых саг XII—XIII вв.