С чистого листа

Празднование освобождения от иностранной оккупации, начавшееся еще вечером 7 мая 1945 г., хотя официальная капитуляция немецких войск в Норвегии последовала только 8 мая, казалось, не кончится никогда. С 9 мая в страну стали прибывать разрозненные контингента союзных и норвежских войск; 13 мая в Осло прибыли наследный принц Улаф и группа членов правительства; 31 мая — премьер-министр и остальные члены правительства и наконец, 7 июня, ровно через пять лет после его отъезда в изгнание состоялось триумфальное возвращение в столицу короля Хокона VII. В промежутках между этими датами происходили другие события, не столь торжественные, но тоже заслуживавшие того, чтобы их отметить, так что все лето в Норвегии царила праздничная атмосфера. Ситуация чуть не вышла из-под контроля. Первого августа новый премьер-министр и лидер НРП Эйнар Герхардсен сказал союзному главнокомандующему, что одна из его главных задач состоит в том, чтобы вернуть людей на работу!

В целом, несмотря на восторг жителей Осло во время военного парада по случаю «Дня союзных войск» 30 июня, народ праздновал прежде всего свою собственную победу. И героями этой победы были те, кто участвовал в Сопротивлении. Правительство, государственный аппарат, вооруженные силы — вообще все, кто вернулся из эмиграции, представляли собой крохотное меньшинство по сравнению с основной массой населения, которая все эти годы жила в условиях оккупации и теперь считала истинными победителями себя и лидеров своего Сопротивления. Эти настроения обращенности к самоанализу усиливались тем, что главной задачей, стоявшей теперь перед страной, было восстановить демократические институты на основе нового национального единства, образовавшегося в годы войны, и вновь создать экономику, чтобы обеспечить будущее процветание Норвегии. На заключительном этапе войны представители всех политических партий пошли на беспрецедентный шаг — вдохновляемые ощущением, что прежние межпартийные и политические разногласия во многом утратили смысл, они одобрили общую политическую программу послевоенного развития страны. Одним из проявлений этого чувства стала попытка слияния коммунистической партии и НРП, предпринятая летом 1945 г.

Положения «Общей программы» задали тон и во внешней политике Норвегии первых послевоенных лет. В разделе этого документа, посвященном внешней и оборонной политике, что характерно, довольно коротком, подчеркивалось стремление Норвегии «внести позитивный вклад в строительство международной системы безопасности, основанной на международном праве», и способствовать «защите прав малых стран». Подобные заявления с таким же успехом могли были быть сделаны и до войны, за исключением разве что слова «безопасность». Более радикальным новшеством выглядел параграф, где говорилось, что оборона страны будет «строиться с учетом опыта военных лет», а ее целью будет как защита Норвегии, так и «выполнение наших международных военных обязательств». Однако оба отрывка можно было истолковать самыми разными способами, и ответ на вопрос, какой курс изберет Норвегия, оставался делом практической политики. Роль предварительного ответа сыграла позитивная реакция Норвегии на создание Организации Объединенных Наций¹.

В годы войны в качестве члена Антигитлеровской коалиции Норвегия принимала участие в подготовительной работе по созданию новой международной организации; ее представители присутствовали и на конференции в Сан-Франциско в мае — июне 1945 г., где был разработан Устав ООН. Отличительной чертой поведения норвежской делегации на конференции стало вполне «реалистическое» признание господствующего положения великих держав, несущих главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности. В частности, Норвегия решительно отказалась участвовать в попытке группы малых стран во главе с министром иностранных дел Австралии Гербертом Виром Эваттом лишить великие державы права вето в Совете Безопасности. В ходе дебатов в Сан-Франциско норвежцы подчеркивали, что вопрос о вето следует рассматривать не как юридическую проблему, а как элемент «политической инженерии». Проводя параллель с требованием единогласия при избрании Папы Римского, они выдвигали аргумент, согласно которому «правило единодушного голосования великих держав означает, что, даже если временами у них и возникают разногласия, они должны сотрудничать, пока не выработают мирного решения»². С другой стороны, признание Норвегией привилегированного положения великих держав сопровождалось ее поддержкой ряда поправок, призванных защитить права малых государств. В русло традиционного подхода Норвегии к международной политике укладывались и усилия ее делегации по укреплению позиций Международного суда — главного судебного органа ООН. Норвегия хотела придать его юрисдикции обязательный характер, т.е. наделить Суд правом автоматического принятия к рассмотрению претензий одного члена организации к другому. В то же время именно Норвегия предложила поправку, в дальнейшем включенную в Устав ООН, о предоставлении Совету Безопасности полномочий по приведению в исполнение решений Суда. Так что в целом Норвегия продемонстрировала явное стремление к тому, чтобы новая организация была «зубастой» и могла действовать эффективнее, чем ее довоенная предшественница.

Первостепенное значение, придававшееся создателями ООН единству великих держав, чтобы не повторилась история более «демократичной» по своей структуре, но бессильной Лиги наций, было, очевидно, связано с всеобщим убеждением в необходимости сотрудничества великих держав для обеспечения международной безопасности. Но многие, и уж точно в Норвегии, также верили, что страны «Большой четверки», сохранявшие единство в рамках Антигитлеровской коалиции, каким-то образом сумеют действовать вместе и в мирное время. Судя по всему, весной — летом 1945 г. Норвегия, уже заявившая о стремлении взять на себя довольно широкие международные обязательства в рамках «атлантической политики», была готова распространить это стремление и на Организацию Объединенных Наций. Норвежцы, похоже, рассчитывали и хотели верить в то, что обеспечение безопасности в послевоенном мире имеет хорошие шансы на успех, если удастся создать рамочную структуру, приемлемую для великих держав, не «выхолощенную» страхами малых государств и требованиями «суверенного равенства» любой ценой.

Примечания

1. Данная глава во многом основана на четком изложении материала в обзоре событий, содержащемся в Jacob Sverdrup, Inn i Storpolitikken 1940—1949 (Vol. 4 Norsk utenriks politikks historie) Oslo 1996.

2. Documents of the United Nations Conference on International Organisation, San Francisco 1945 (London and New York, 1945). P. 349—350.