«Танне» и «Бирке»

Стремление Финляндии к перемирию привело немцев в состояние болезненной нерешительности; казалось, что любой образ действий повлечет за собой неминуемую катастрофу. Хотя операцию «Бирке», задачей которой была защита никелевых рудников, никто не отменял, гарантии того, что 20-я горнострелковая армия сумеет не только создать линию обороны на севере, но и удержать ее, не было. Зато было практически ясно, что рано или поздно морской маршрут снабжения армии будет перерезан и тогда ее крах окажется неминуемым. Но продолжительное отступление из заполярных областей Финляндии в Норвегию за несколько недель до наступления зимы казалось еще более рискованным. У операции «Танне» также было больше недостатков, чем достоинств. «Танне Вест» вызывала сомнения с самого начала, поскольку к Аландским островам проявляла интерес Швеция, а любой неосторожный шаг Германии мог привести к потере шведской железной руды и шарикоподшипников. 3 сентября Гитлер решил отказаться от операции «Танне Вест», так как к этому времени выяснилось, что дивизия из Дании не сможет принять в ней участие. В тот же день ВМФ, который отвечал за «Танне Ост» (взятие Сурсари), доложил, что операцию выполнить невозможно из-за отсутствия свободных частей, прошедших десантную подготовку.

Операция «Бирке» началась 6 сентября. О намерении удержать Северную Финляндию финнам не сообщали; операцию следовало провести быстро и решительно, чтобы выиграть время для перевода армейских складов. При этом XVIII и XXXVI горнострелковые корпуса должны были все время занимать позиции, которые позволяли бы им вести арьергардные бои с преследующими немцев русскими или финнами. Первым шагом, предпринятым 6 сентября, стал отвод частей XVIII горнострелкового корпуса, находившихся восточнее Кестеньги, на позицию у Софьянги. Это передвижение, готовившееся несколько месяцев, следовало выполнить даже в том случае, если бы Финляндия оставалась в состоянии войны¹.

Главной заботой армии была незащищенность правого фланга и стык армий на правом фланге XVIII горнострелкового корпуса. Узнав, что финны отправили две дивизии на север (возможно, с целью предупреждения возникновения вакуума между финской армией и 20-й горнострелковой армией, которым могли бы воспользоваться русские), Рендулич 3 сентября забрал у XXXVI и XVIII горнострелковых корпусов сильные мотопехотные части, чтобы создать два усиленных полка. Эти полки, получившие названия боевых групп «Вест» и «Ост», расположились в окрестностях Оулу и Хюрюнсальми соответственно, чтобы не дать финнам зайти в тыл армии. Беспокойство за стык армий исчезло (по крайней мере, на время), когда финская 14-я дивизия, находившаяся на левом фланге финнов, пообещала сохранять контакт с немцами, пока XVIII горнострелковый корпус не закончит приготовления к отступлению за финскую границу.

Однако мнения о том, что случится после этого отступления, у немцев и финнов были совершенно противоположными. Финны рассчитывали, что русские не станут переходить границу 1940 г. Они были уверены, что, как только 20-я горнострелковая армия будет выведена из боя, отступление станет чисто технической проблемой транспортировки войск и снаряжения. Напротив, Рендулич считал, что финны либо потеряли связь с действительностью, либо бессовестно обманывали бывшего союзника. Он считал маловероятным, что русские станут уважать границу. Куда реальнее было то, что они захотят оккупировать всю Финляндию к северу от линии Торнио — Суомуссальми, особенно зону 20-й горнострелковой армии. В свете этого предположения (следует сказать, что только оно могло обеспечить армии безопасность) немецкое отступление следовало проводить по всем тактическим принципам, как если бы оно осуществлялось на вражеской, а не дружеской или нейтральной территории.

Первая сложность поджидала 20-ю горнострелковую армию в зоне XXXVI горнострелкового корпуса. Растянутость его правого фланга на запад, которой русские добились в начале года, была явным свидетельством того, что они собирались окружить и уничтожить корпус. С учетом этого XXXVI корпус должен был выбрать время для маневра, исходя не только из собственной ситуации, но и так, чтобы прикрыть XVIII горнострелковый корпус и дать ему возможность миновать Рованиеми.

Самым опасным местом в зоне XXXVI горнострелкового корпуса стали окрестности города Корья, расположенного к северо-востоку от Саллы. Корья была конечным пунктом той дороги на Саллу, которой воспользовались сами немцы во время наступления на Саллу летом 1941 г. Появление там русских частей 7 сентября стало для немцев полной неожиданностью. Удивление сменилось тревогой, когда немцы выяснили, что русские провели танки через местность, которая считалась непроходимой даже для пехоты. В последующие дни русские, собравшие бригаду егерей и части танковой бригады, состоявшие из танков Т-34, создали плацдарм на дороге и угрожали начать наступление на Саллу, которое отрезало бы отход всему корпусу. События последующих недель показали, что доставка танков на позицию, потребовавшая от русских величайших усилий, не дала желаемого результата. Однако их появление стало для немецких частей серьезным психологическим ударом и заставило командование армии и корпуса решить, что противник собирается предпринять более радикальные меры, чем ожидалось.

XXXVI горнострелковый корпус, которому грозил удар с тыла, начал отход от линии Верман ночью 9 сентября. К тому времени русские уже начали наступление к югу от Корьи. 11 сентября они достигли главной дороги восточнее озера Кайрала и перекрыли ее. К счастью, корпус воспользовался запасной дорогой, которая у Алакуртти сворачивала на юг, шла через Вуориярви и Микколу, а затем снова соединялась с главной дорогой западнее Кайралы. Движение по этой дороге шло практически непрерывно, пока 13-го немцы не восстановили контроль над главной дорогой. 14-го арьергард XXXVI горнострелкового корпуса миновал Алакуртти. Несмотря на то что русские добавили к охвату с севера вторичную атаку на южный фланг в направлении Вуориярви, отступление прошло в полном порядке.

Поскольку намерения русских действительно оказались серьезными, XXXVI горнострелковому корпусу пришлось пересмотреть план отступления. Вместо того чтобы всему корпусу отступать по главной дороге через Саллу и Кемиярви на Рованиеми, пришлось направить две трети 169-й дивизии на северо-запад, к Савукоски, чтобы защититься от возможной попытки русских перекрыть Арктическое шоссе между Рованиеми и Ивало. Главным силам корпуса пришлось десять дней удерживать Кайралу и окрестности Корьи, чтобы сохранить контроль над Саллой до тех пор, пока XVIII горнострелковый корпус, отступающий южнее, не успеет продвинуться в сторону Рованиеми. 24 сентября XXXVI горнострелковый корпус оставил плацдарм восточнее Кайралы и быстро отошел через Саллу к Маркаярви и Савукоски. Русское преследование закончилось в Салле.

Если XXXVI горнострелковый корпус с трудом прокладывал себе путь в Финляндию, то эвакуация южного сектора прошла как по нотам. 10 сентября 6-я горнострелковая дивизия СС и дивизионная группа Кройтлера заняли позиции у Софьянги, а 7-я горнострелковая дивизия начала отход от Ухты. В середине месяца дивизии XVIII горнострелкового корпуса переместились на заранее подготовленные позиции к западу от финской границы 1940 г. Преследовавшие их четыре русские дивизии остановились на границе.

До середины месяца XVIII горнострелковый корпус тщательно поддерживал контакт с финским левым флангом, как для собственной безопасности, так и в надежде, что финны еще могут отвергнуть советские условия и продолжить войну на стороне немцев. 17 сентября Рендулич, пытавшийся гадать на кофейной гуще, чем кончится дело, так ничего и не решил и приказал остановить отступление. На следующий день, когда Финляндия подписала перемирие, он отменил приказ и разрешил XVIII горнострелковому корпусу разорвать контакт с финнами.

Эвакуация других частей, грузов и лишнего персонала через финские порты на Балтийском море началась еще в первую неделю сентября. 6 сентября 303-я бригада самоходных артиллерийских установок погрузилась на корабль в Хельсинки, а к 13-му все немцы (включая посольство и офицеров связи при финских штабах) оказались за пределами Южной Финляндии. В Оулу и Кеми на Ботническом заливе 20-я горнострелковая армия, частично используя суда, данные финнами взаймы, подняла на борт 4049 солдат, 3336 раненых и 42 144 тонны грузов. Оставшиеся на берегу 106 000 тонн грузов позже были уничтожены. Эвакуация из Оулу закончилась 15 сентября, а из Кеми последние суда ушли 21-го.

15 сентября, в последний день срока, отпущенного для добровольной эвакуации немцев, отношения между 20-й горнострелковой армией и финнами оставались дружескими. Рендулич приказал своим солдатам относиться к финнам «лояльно», а финский офицер связи в штабе армии сообщил по секрету, что Финляндия хочет «пойти на компромисс», но стремится, чтобы «снаружи» все выглядело так, словно она полностью порвала с Германией. 13 сентября финны известили 20-ю горнострелковую армию, что 14-го они прикажут перевести весь подвижной состав железной дороги Рованиеми — Салла к западу от Рованиеми, но не будут возражать, если его заберут немцы. Железнодорожное сообщение между Рованиеми и Оулу будет продолжаться до конца месяца для эвакуации финских граждан, и они смогут перевозить по 60 вагонов немецких грузов в день. В ответ 20-я горнострелковая армия согласилась передать Оулу финским частям 15-го числа.

Первыми нарушили эту атмосферу взаимных уступок немцы. Во второй неделе сентября штаб ВМФ внезапно сменил свою оценку перспектив операции «Танне Ост», после того как морской офицер связи в Сурсари доложил, что финский комендант острова сказал, что никогда не станет стрелять по немцам. Дёниц выразил мнение, что такой стратегически важный пункт, как Сурсари, не должен достаться русским без единого выстрела, и попросил еще раз подумать над планом «Танне Ост». Штаб ВМФ тут же предложил провести операцию не позднее 15 сентября, поскольку из донесения офицера связи следовало, что финны не станут оказывать сопротивления и могут оставить остров уже 12-го. Когда 11 сентября офицер связи доложил, что финский комендант не станет стрелять по немцам даже в том случае, если получит такой приказ, Гитлер приказал ускорить подготовку операции. Ее начало было назначено через два дня, в 2.00 15-го.

Утром 15-го к острову подошла оперативная группа из моряков и солдат общей численностью около полка, погрузившаяся на корабли в Ревеле (Таллине). Когда на берегу оказалась первая волна десанта (около 1400 человек), финны открыли огонь, а когда рассвело, русские начали вести на десант мощные воздушные атаки. Вторая волна, которая состояла в основном из моряков, не обученных десантным операциям, высадиться на берег не смогла. После того как с острова забрали всех, кого смогли, операцию пришлось отменить. Финны утверждали, что взяли 700 пленных.

Операция «Танне Ост» закончилась таким фиаско, что штаб ВМФ, в отличие от своей обычной практики, даже не попытался выяснить причины своей ошибки (во всяком случае, письменных свидетельств этого не осталось). Некоторое время казалось, что косвенные последствия операции будут куда более серьезными, чем сам разгром. Правительство Финляндии тут же приказало всем финским судам, находившимся в Балтийском море, причалить в ближайших шведских и финских портах, в результате чего 13 000 тонн грузов 20-й горнострелковой армии, возвращавшихся в Германию, были потеряны. 15 сентября Маннергейм отплатил немцам той же монетой, приказав Рендуличу немедленно очистить территорию к югу от линии Оулу — Суомуссальми и все побережье Балтийского моря от Оулу до шведской границы.

Хотя финское правительство начало кричать караул, однако похоже, что для финнов инцидент на Сурсари стал перстом судьбы, поскольку он был явным доказательством отсутствия тайного сговора с немцами, в котором Советский Союз обвинял Финляндию. То, что финны не собираются использовать этот случай для проявления открытой враждебности к немцам, стало ясно в ближайшие дни. Рендулич был убежден в том, что за приказом финнов об очистке балтийского побережья кроется желание русских открыть себе дорогу к шведской границе и начать наступление через Северную Швецию на Нарвик. То, что финский офицер связи не смог убедительно опровергнуть прямое обвинение, только подлило масла в огонь. В результате Рендулич отверг требование Маннергейма, но заявил о своем желании начать переговоры о постепенном отводе частей.

Через два дня 20-я горнострелковая армия и финская ставка договорились, что во избежание столкновений с немцами финская армия начнет то, что начальник оперативного отдела финского штаба назвал «осенними маневрами». Это же мероприятие позволит финнам продемонстрировать русским, что «процесс пошел». Финны согласились позволить немцам взорвать все шоссейные и железнодорожные мосты, рассчитывая, что это позволит им оправдать в глазах русских медленный ход «процесса». Кроме того, они обещали не восстанавливать железнодорожные мосты, а шоссейные восстановить лишь так, чтобы по ним не могли пройти танки. 20-я горнострелковая армия согласилась за два дня предупреждать финскую ставку о своих передвижениях. На случай, если Финляндию заставят объявить войну Германии, финский офицер связи предложил, чтобы его интернировали, после чего он смог бы продолжать выполнять свои функции. Однако вопрос о том, как долго финны смогут выполнять свои обязательства, остался открытым. Рендулич отметил, что финны не хотели столкновений с немцами, однако были настроены во что бы то ни стало заключить мир и выполнить все требования Советского Союза.

Карта 22

Заключив сделку с финнами, 20-я горнострелковая армия продолжила передислокацию. На правом фланге дивизионная группа Кройтлера, прикрытая с востока 7-й горнострелковой дивизией, двигалась на запад через самое узкое место территории Финляндии с заданием занять сектор на побережье между Торнио и Оулу и постепенно отходить на север, чтобы к первой неделе октября оставить плацдарм юго-восточнее Кеми. Группа «Вест», сосредоточенная у Оулу, должна была отойти к Пудасьярви и соединиться там с 7-й горнострелковой дивизией, которой следовало удерживать Пудасьярви до первой недели октября, а затем медленно отступать к Рованиеми.

Южнее стыка армий Маннергейм (который несколько ранее перевел 6-ю дивизию в Каяни, а 15-ю бригаду в Оулу) расположил пограничную егерскую бригаду в Каяни, а финскую бронетанковую, 3-ю и 11-ю дивизии — в Оулу, где финский командующий вооруженными силами в Лапландии генерал Сииласвуо обосновал свою штаб-квартиру.

«Осенние маневры», продолжавшиеся десять дней, прошли в полном соответствии с планом. 26 сентября 20-я горнострелковая армия доложила, что финны следовали от позиции к позиции в точном соответствии с соглашением и оставляли между собой и немцами такое безлюдное пространство, что обмен выстрелами был практически невозможен. Финская бронетанковая дивизия следовала по дороге Оулу — Кеми, самому неудобному маршруту для танков из-за множества рек, которые приходилось форсировать. Армия считала это благоприятным признаком, потому что большинство указанных финских частей ранее сражалось с ней бок о бок². Немецкие части уничтожали за собой все мосты и паромы, а финны иногда стояли рядом и наблюдали за этим. Вопрос заключался в одном: когда что-то заподозрят русские. Ответ поступил через два дня.

Утром 28 сентября финны ненадолго открыли огонь, а затем командир финского батальона потребовал, чтобы 7-я горнострелковая дивизия покинула Пудасьярви еще до наступления ночи. Сначала 20-я горнострелковая армия приписала этот инцидент чрезмерному служебному пылу местного командира. Но когда финны отказались вступать в переговоры, Рендулич в тот же день разрешил 7-й горнострелковой дивизии при необходимости ответить на огонь, а незадолго до полуночи предъявил Сииласвуо ультиматум, требовавший, чтобы финны либо подтвердили намерение выполнять условия заключенного соглашения, либо готовились иметь дело с последствиями своего враждебного акта. В последующие два дня финны усиливали давление в Пудасьярви, а 30-го взяли в плен немецкий взвод. В тот же день подобные инциденты произошли в Торнио и Кеми. Их вызывали финские части, которые были оставлены в зоне 20-й горнострелковой армии для надзора за эвакуацией гражданского населения и охраны промышленных объектов. Видимо, русские намекнули, что готовы оказать «помощь», если финны не сумеют достаточно решительно соблюдать условия перемирия. Русские части уже пересекли границу и находились в Суомуссальми и Кусамо.

1 октября в Кеми и Торнио, где финны овладели шоссейными и железнодорожными мостами, разгорелся настоящий бой. Днем 3-я финская дивизия, прибывшая по морю из Оулу, высадилась на берег в Торнио. ОКВ, усмотрев параллель между мостами Торнио и атакой союзников на мосты через Рейн в Голландии, настояло на том, что мосты-нужно отбить. Рендулич, хотя и не разделял мнения ОКВ относительно стратегической важности этих мостов, принял меры, направленные на восстановление контроля над ситуацией в районе Кеми — Торнио.

К этому моменту дивизионная группа Кройтлера, которой надлежало оборонять Торнио, Кеми и примерно 96 километров побережья, состояла всего из одного батальона пехоты, двух батальонов артиллерии и смешанных вспомогательных частей. При первых признаках кризиса ей была придана группа «Вест» численностью примерно в полк, отступавшая через Пудасьярви вместе с 7-й горнострелковой дивизией. 2 октября Рендулич направил туда два дополнительных пехотных батальона и приказал пулеметной лыжной бригаде, которая уже двигалась на север от Рованиеми, вернуться в сектор дивизионной группы Кройтлера³.

Армия должна была подавить сопротивление финнов и в то же время не замедлять темпов своего отступления. Когда 2 октября квартирмейстер доложил, что все запасы из Рованиеми вывезены, удерживать город имело смысл всего несколько дней, пока через него не пройдут последние части XXXVI горнострелкового корпуса и 6-й горнострелковой дивизии СС. Тем временем Рендулич приказал дивизионной группе Кройтлера сконцентрироваться и оттеснить финнов к Торнио, прибавив, что сам город брать не имеет смысла. 7-я дивизия должна была оставаться у Пудасьярви, пока 6-я горнострелковая дивизия СС и 163-я пехотная дивизия не достигнут Рованиеми и не свернут на север.

Поздно ночью 2 октября, когда по просьбе финского офицера связи срок ультиматума Рендулича от 28 сентября был продлен на несколько часов, финны ответили на него отказом. В своем ответе Сииласвуо указал, что соглашений, противоречащих условиям советско-финского перемирия, никогда не существовало, а простой обмен информацией между отдельными людьми финское командование ни к чему не обязывает. На следующий день Рендулич заявил, что в таком случае армия начнет действовать против финнов «без всяких ограничений». Отказавшись от политики строго ограниченного уничтожения шоссе, железных дорог и мостов (которая до тех пор тщательно соблюдалась), он приказал: «С этого момента следует уничтожать все укрытия, здания и объекты, которые могут служить врагу». Тактика заложников, примененная несколько дней назад, существенно расширилась, но спустя несколько дней все заложники были отпущены по приказу ОКВ. Тот же приказ гласил, что с финскими солдатами и гражданскими лицами, оказавшимися в зоне армии, следует обращаться как с интернированными, а не как с военнопленными. Этот призыв к сдержанности был вызван главным образом боязнью шведского общественного мнения, которое после конфликта с финнами с опасной быстротой менялось не в пользу Германии.

3 октября в Торнио главные силы дивизионной группы Кройтлера слегка потеснили финский плацдарм, но, поскольку двигавшаяся вдоль побережья финская бронетанковая дивизия быстро приближалась к Кеми, было ясно, что операцию нужно либо закончить за несколько дней, либо отказаться от нее. На следующий день группа Кройтлера была вынуждена отступить к предмостному плацдарму восточнее Кеми. 5 октября, когда давление на плацдарм у Кеми возросло, а на Торнио, напротив, ослабело, штаб армии решил, что атаку на Торнио нужно прекратить вечером 6-го, а 7-го начать отступление от Кеми и Торнио. Часть группы Кройтлера должна была отступать вдоль шведской границы к Муонио, а оставшаяся часть — вести арьергардные бои на дороге Кеми — Рованиеми. 6 октября финны высадили в Торнио еще одну дивизию (11-ю), и Рендулич подтвердил свой приказ об отступлении. На следующий день финны взяли в кольцо немецкую часть севернее Торнио, и отступление пришлось отложить на двадцать четыре часа, пока окружение не было прорвано.

Начиная с 8 октября дивизионная группа Кройтлера и 7-я горнострелковая дивизия отступали на север, через Лапландию, и 16-го оставили Рованиеми. Главная цель наступления финнов — опровержение обвинений русских в несоблюдении условий перемирия — была достигнута в Торнио и Кеми, где факт боев могли подтвердить присутствовавшие там зарубежные журналисты. Хотя финские части вели плотное преследование, однако серьезного противодействия германским операциям больше не оказывали.

Примечания

1. В состав XVIII горнострелкового корпуса под командованием генерала от инфантерии Фридриха Хохбаума входили 6-я дивизия СС «Норд» и дивизионная группа Кройтлера (139-й полк, ранее входивший в состав 3-й горнострелковой дивизии, два лыжных батальона и артиллерийский полк) в секторе Кестеньги и 7-я горнострелковая дивизия в секторе Ухты.

2. В этом предположении был один существенный изъян. Скорее всего, 3-я, 6-я и 11-я дивизии были посланы на север не из-за их тесных контактов с немцами, а потому что состояли из солдат, набранных в армию в зоне действий 20-й горнострелковой армии. Командующий этими силами генерал Сииласвуо почти год командовал корпусом, входившим в состав 20-й горнострелковой армии, но к концу этого срока был кем угодно, только не сторонником немцев.

3. Пулеметная лыжная бригада являлась ядром боевой группы «Ост». Она была сформирована в 1944 г. из трех мотопехотных пулеметных батальонов и небольшого количества пехоты и составляла мобильный резерв 20-й армии.