От винограда до скрелингов

Можно ли по другим сведениям в сагах определить, где находился Винланд? Указывают ли они, как и навигационные описания и описания земель, на то, что Винланд мог быть северной частью Ньюфаундленда, или противоречат такому толкованию?

Виноград и Винланд

На восточном побережье Северной Америки граница дикого винограда проходит примерно по 42° северной широты, то есть в Массачусетсе. В глубине материка она несколько поднимается к северу. Если норманны у своей базы в Винланде находили виноград, значит, они проходили не меньше двух тысяч морских миль от Баффиновой Земли, но такое плавание заняло бы недели две, если не больше. В этом случае мы должны были бы сразу отвергнуть все данные саг о коротких переходах, отвергнуть ту информацию, которую естественно считать основной в отчетах мореплавателей.

О винограде саги сообщают чрезвычайно странные вещи.

В разделе, посвященном экспедиции Лейва Эйрикссона, «Сага о Гренландии» рассказывает об одном участнике, который на какое-то время пропадает, потом возвращается захмелевший, будто бы от съеденного винограда. Этот человек, непохожий внешностью на других, говорит, что нашел винное дерево и виноград, и добавляет: «Это правда, потому что я родился в таких местах, где вдоволь и винного дерева и винограда». Мы читаем также, что его зовут Турок и что он не норманн, а родился на юге. Так и кажется, что этот южанин нужен как доказательство, ибо норманн не опознал бы виноград.

Дальше Лейв говорит: «Будем собирать виноград и рубить винное дерево и другой лес, чтобы было чем загрузить корабль». Сообщается, что виноградом доверху нагрузили лодку.

В рассказе о походе Турвалда («Сага о Гренландии») тоже говорится, что участники экспедиции собирали виноград и рубили винное дерево. Происходит это зимой.

К экспедиции Карлсэвне («Сага об Эйрике Рыжем») привязан удивительный рассказ о быстроногих шотландцах Хаке и Хекья, которые отправляются на разведку в глубь страны и через три дня возвращаются, неся виноград и дикую пшеницу. И здесь для опознания винограда потребовалось привлечь иноземцев. Причем его находят еще по пути на базу, судя по описанию, на холодном Лабрадоре, задолго до Страумфьорда, где винограда нет. Этот сюжет больше чем какой-либо другой похож на сказку.

В Страумфьорде Турхалл жалуется, что нет вина, и уходит. Но когда Карлсэвне, завершив экспедицию, отплывает в Гренландию, «Хауксбук» сообщает, что «они вышли из Винланда».

О разведочной вылазке Карлсэвне на юг до хупа говорится: «Они нашли поля дикой пшеницы в низинах, а по возвышенностям всюду росло винное дерево».

Странные сведения саг о винограде сами себя квалифицируют. Особенно красноречива рубка винного дерева. Критический разбор может привести только к одному выводу: тот, кто ввел в саги виноград, явно не представлял себе ни виноград, ни винное дерево. Но чем же все-таки объяснить, что виноград занял в сагах такое видное место?

Прежде всего, нельзя забывать о народных представлениях в старину о винограде, вине и дикой пшенице. Это были символы богатств новых стран, они сильно действовали на воображение народа. Примеров тому множество со времен «Книги Моисея». Фритьоф Нансен¹ подчеркивал это и указывал на повесть о счастливых островах Исидора (Insulae Fortunatae), где росли, в частности, дикий виноград и дикая пшеница. В ирландских легендах о заморских походах видную роль играет виноград, и люди, как Турок в саге, хмелеют, поев ягод. Самая знаменитая из этих легенд — «Навигацио Санкти Брандани»², повесть о семилетнем плавании за море святого Брандануса, искавшего обетованную землю. Мы читаем в ней о счастливом острове с густыми лесами из винных деревьев. Покидая его, путники, как и Лейв Эйрикссон, нагрузили лодку виноградом.

Когда читаешь отчеты о первых путешествиях в Северную Америку, бросается в глаза, как преувеличивалось плодородие страны; виноград упоминают и там, где он есть, и там, где его быть не могло. Интересно, что в книге Вильяма Александера³ о Новой Шотландии (1624 г.) говорится о красных винных ягодах — вероятно, красной смородине или калине; винограда здесь не могло быть. Примечательно, что Никола Дени⁴, повествуя в 1672 г. о французской колонии в Канаде, сетовал на склонность людей плохо судить о новой стране, если в ней нет винограда для производства вина.

Такие вещи могли способствовать тому, что в сагах появились и виноград, и вино. Но вряд ли это объясняет все. Есть основания полагать, что в основе рассказов о винограде лежат и фактические данные.

Возьмем стих Турхалла Охотника в «Саге Эйрика Рыжего», явно составляющий один из ее исконных элементов. Турхалл жалуется, что ему сулили чудесный напиток, однако губам его не пришлось отведать вина. Простые, лишенные всяких гипербол слова звучат вполне достоверно. Но ведь о винограде ничего не говорится, Турхалл мог подразумевать вино из диких ягод.

Позже я скажу о множестве диких ягод, растущих на севере Ньюфаундленда, в частности по соседству с древним поселением в Ланс-о-Мидоузе. Винландцы могли приготовлять вино из красного крыжовника, из калины^*, растущей гроздьями на кустах, из красной смородины и других диких ягод. Характерно, что в этих местах (и мы видим, как это отвечает рассказу о Турхалле) летом климат неровный, год на год не похож. Поэтому в одном году ягод может быть видимо-невидимо, в другом их почти не бывает.

Естественно предположить, что на родине норманнов, в Норвегии, умели делать вино из диких ягод^**. Известно, что во времена викингов алкогольные напитки были известны. Викинги пили брагу (из меда) и пиво; значит, они хорошо знали процесс сбраживания. Странно было бы, если бы они не использовали ягоды, которые в изобилии росли вокруг их дворов; тем более что не везде было легко достать сырье для браги и пива.

Источники XIII в. сообщают, что король Сверре⁵ предлагал употреблять вино из диких ягод для причастия, но папа Григорий IX не разрешил. Вряд ли виноделие появилось только при короле Сверре; наверно, вино умели приготавливать и раньше.

Норманны, заселившие Исландию и Гренландию, вероятно, знали нехитрый процесс сбраживания. Кстати, Эйрик Рыжий (и, возможно, другие гренландцы) родился в Норвегии, а Лейв Эйрикссон провел там год.

Если винландцы в новой стране делали вино из диких ягод, они, конечно, рассказывали о столь интересном факте, тем более что многие ягоды были неизвестны в Гренландии и Исландии, где есть только черника, вороника и голубика. Такие вещи не могли не запомниться.

Из рода в род передавались саги о походах в Винланд, передавался и стих Турхалла, где говорится о вине, но не говорится, из чего его приготовляли. В более поздние времена сказители, до которых не дошли подробности этих походов, решили, что вино в незнакомом краю делали из винограда. Они не намеренно искажали истину, и разве не могло случиться, что через двести лет сказители, не знавшие винограда, добавили к увлекательному фольклорному сюжету свое объяснение, которое считали достоверным. Сыграли роль и ходившие в Европе заманчивые рассказы о винограде. Так по недоразумению искаженный рассказ приобрел устойчивую формулу и затем вошел в рукописи.

Кстати, Винланд можно поместить на севере и в том случае, если предположить, что винландцы делали вино из ягод, которые они приняли за виноград, например из калины, или же из ягод, которые они называли винными;

ведь называют же красную смородину винной ягодой в Трёнделаге (Норвегия) и в Швеции, и wine-berries на севере Англии и Шотландии.

Некоторые исследователи в подтверждение того, что речь идет о винограде, указывают, что в рукописях написано «vínber», то есть виноград. Но это значит всего-навсего, что переписчики писали так, как им казалось правильным. Откуда им было знать, что тут вкралась ошибка, что первоначально речь шла о диких ягодах и приготовляемом из них вине. Если говорить о названии «Винланд», то исландские рукописи, исключая «Флатэйярбук», написанный уже около 1380 г., вовсе не толкуют его как «страна винограда». Ведь тогда следовало бы писать долгое «и» в слове Vinland, а мы видим короткое — Vinland, что можно перевести как Страна трав. Называет же Снорре Данию в «Хеймскрингле» Винэй.

У нас есть и еще один важный источник: хроника немца Адама Бременского, датируемая примерно 1070 г. (см. стр. 31). В ней мы читаем:

«Кроме того он упомянул еще один остров, который многие находили в этом океане и который называют «Винланд», потому что там растет дикий виноград и дает он наилучшее вино. Много там и дикой пшеницы, и это нам известно не из преданий, а по достоверным рассказам датчан... За этим островом, — говорит он, — в океане нет земель, пригодных для обитания; дальше идет сплошной лед и густой туман. Вот что говорит Марцианус: «В одном дне плавания за Туле море смыкается». В этом убедился король норвежцев, многоопытный Харалд Хардроде. Когда он задумал изведать на кораблях протяженность Северного океана, перед бездной на краю света его встретил такой туман, что он едва ушел живым от этой страшной бездны, взяв обратный курс».

Какой вес придавать словам о винограде в этом источнике? Во-первых, нужно сказать, что хроника Адама Бременского во многом недостоверна. Во-вторых, возможно, в Европу дошел слух, что Лейв Эйрикссон и другие делали вино в новой стране. И естественно было предполагать, что вино приготовлялось из винограда, а не из диких ягод.

Между прочим, в его же хронике есть место, опровергающее слова о винограде. Мы читаем, что за недавно открытым островом нет в океане земель, пригодных для обитания; дальше идет сплошной лед и густой туман. Это относится и к Ньюфаундленду. Ньюфаундленд в самом деле остров, и к северу от него дрейфующие льды и густой туман над морем — типичное явление ё тех краях. Если считать сообщение Адама Бременского о винограде правильным, то искать его остров надо гораздо южнее, в области распространения дикого винограда, к югу от 42° северной широты. Теперь представьте себе такие области, как Массачусетс, Род-Айленд, Нью-Йорк и Флорида, — к ним описание Адама Бременского никак не подходит. Странно было бы изображать этот плодородный край, эти берега с богатой растительностью как полярную область с туманом и льдами.

Все это дает нам право не поверить Адаму Бременскому, когда он объясняет происхождение названия «Винланд». Тем более что его толкование других названий и фактов так же малоубедительно. Название «Гренландия» он объясняет тем, что у жителей страны сине-зеленые лица, «Квенланд» у него — страна женщин (квинне — женщина), слово «гунн» он производит от собаки (хунд) и так далее.

Чтобы понять происхождение названия «Винланд», важно учитывать образ жизни норманнов. Попробуем представить, чем стали бы руководствоваться норманны, давая имя новой стране. Речь идет о людях с практическим складом ума, об уроженцах сурового северного края, где надо упорно трудиться, чтобы жить. Главными занятиями норманнов были скотоводство, охота и рыбная ловля. Продукты, получаемые от скота, — молоко, мясо, шерсть — занимали центральное место в их жизни. И когда открывали новую страну, естественно было дать ей имя, говорящее о ее природных богатствах.

Вот немаловажные примеры, когда этот принцип соблюдался: Гренландия (Зеленая страна), Хеллюланд (бесплодная страна с каменными плитами), Маркланд (Лесная страна). И мы видим из саг, как важен был для винландцев травостой в новых землях; они все время думали о пастбищах для скота.

Это хорошо согласуется с толкованием слова «Винланд», которое дает шведский языковед Свен Сёдерберг⁶. Он считает, что слог «вин» означает не виноград, что это древнее норманское слово, обозначавшее луга или пастбища, как, например, в названиях Винос, Винье.

Возражают, что слог «вин» в значении «луг», «травостой» вышло из употребления в Скандинавии еще до эпохи викингов. Однако такой авторитетный исследователь, как Магнюс Ульсен⁷ считает, что нет никаких оснований проводить временную границу. И он приводит слово «Винэй», которым сказитель Браге Старый в X в. называл Данию и которое есть в «Хеймскрингле» Снорре (около 1330 г.).

В Норвегии слово «вин» часто встречается в географических названиях: Виньяр, Винос, Хувин, Бьёргвин и так далее. То же можно сказать про Шетландские острова, где «вин» обычно составляет первый слог слов, обозначающих географическое название; и в Швеции есть области, где «вин» входит в местные названия. На Фарерских островах и в Исландии слога «вин» в топонимии нет. Сёдерберг полагает, что там просто не было мест, целиком отвечающих географическому понятию «вин» (могли сыграть роль и социальные условия). Но это не означает, что слово вовсе исчезло из языка.

Здесь стоит также напомнить, что отец Лейва Эйрикссона, Эйрик Рыжий, был выходцем из Ярена в юго-западной Норвегии, где, как показал Магнюс Ульсен, довольно много названий, включающих в себя слог «вин». Зная, как древние знатные роды дорожили традицией, мы вправе предполагать, что названия, связанные с вотчиной, не предавались забвению.

Между прочим, Сёдерберг считает, что Адам Бременский услышал название «Винланд» в Дании, но, не зная его смысла, дал толкование, естественное для немца.

Как уже говорилось в рассказе о походе Карлсэвне, край возле Страумфьорда, где находилась его база, называется Винланд, хотя совершенно ясно, что речь идет о северной области, где никакого винограда не было.

Примечательно также, что нигде в сагах о Винланде и ни в каких других исландских источниках название «Винланд» не связывается с виноградом. О Лейве Эйрикссоне «Сага о Гренландии» говорит: «Лейв дал стране имя, связанное с ее природными богатствами, назвал ее Винланд».

В тексте на исландской «Сколхолтской карте» (см. стр. 88; датируется примерно 1590 г.), видимо, основанной на древних источниках, читаем: «Здесь лежит Винланд, который за плодородие земли и другие блага назвали Винланд Благодатный».

Плодородные земли, хорошие пастбища, где норманны могли обосноваться со своим скотом, — вот что было важно.

Подведем итог. Норманны, ходившие в Винланд, вероятно, делали вино из диких ягод, которых на побережье Северной Америки очень много, притом разных видов. Рассказы об этом, да еще стих Турхалла могли привести к тому, что под влиянием древних сказаний про земли обетованные со временем в саги «попал» виноград. Далее, следует считать, что Свен Сёдерберг прав, объясняя происхождение слова «Винланд» от «пастбища». Таким образом, Винланд вполне мог находиться на севере Ньюфаундленда, на что указывают также навигационные описания и описания земель.

Дикая пшеница

В саге дикая пшеница упоминается одновременно с виноградом. Предполагалось, что речь идет о кукурузе или диком рисе, но американский ботаник М.Л. Фернолд⁸ убедительно показал, почему оба эти растения отпадают. Напрашивается мысль о колосняке (Elimus arenarius), распространенном и на Лабрадоре, и на Ньюфаундленде. Он подчас занимает большие площади и издалека напоминает хлебное поле, но его норманны знали хорошо, они даже делали из колосняка муку. Пожалуй, скорее всего ответ надо искать в том, что в древних сказах и богословских писаниях вино и пшеница часто стояли рядом. Недаром поздние исследователи Северной Америки «находили» вино и пшеницу там, где никакой пшеницы нет.

Наблюдение солнца

В тех главах «Саги о Гренландии», где речь идет о походе Лейва Эйрикссона в Винланд, приведены астрономические данные. Там сказано: «Сутки были ровнее, чем в Исландии и Гренландии. В день зимнего солнцестояния у солнца был эйкгарстад и дагмоластад». Другими словами, в самый короткий день года солнце можно было видеть над древними метками для обеда (около трех часов дня) и завтрака.

Достоверность этого примечательного сообщения всеми признана. У норманнов не было часов, они руководствовались положением солнца относительно гор, расселин, каменных башенок и прочих ориентиров, отвечавшим определенному времени дня, обычно трапезам.

Многие пытались определить координаты Винланда, исходя из этого наблюдения. Гюстав Сторм и X. Геельмюйден⁹ подошли к делу по-новому, они предположили, что эйктарстад обозначает не час, а определенную точку горизонта. Но что это за точка? Если установить это, астрономические расчеты помогли бы вычислить широту Винланда.

Исследователи опирались на обычаи норвежских крестьян, и особенно на два письменных источника. У Снорре в «Эдде» сказано: «Осень длится, начиная с осеннего равноденствия до тех пор, пока солнце не зайдет в эйктарстад». В исландском кодексе «Грогос» говорится: «Эйкт наступает, когда утсудрс этт делишь на три части и солнце прошло две трети, а одна осталась».

Но что такое «утсудрс этт»? Сторм и Геельмюйден заключают, что это — октант горизонта, в центре которого находится «утсудр», то есть юго-запад. «Эйкт» наступает, когда солнце прошло две трети этого октанта. Исходя из этого, Винланд, по рассказу о Лейве Эйрикссоне, находился на 49°55' северной широты, то есть в северной части Ньюфаундленда. Позднее Алмар Несс¹⁰ в своем превосходном труде пришел к тому, что «эйкт» соответствует азимуту 240°; его расчеты привязывают Винланд к 36°54′ северной широты, то есть к Чесапикскому заливу.

Ранее исследователи тоже получали разные выводы: М. Вормшёльд считает, что Винланд был на 49°, К.К. Рафн и Финн Магнюссон — 41°24′, Т. Бюгге — 41°22′, Л.М. Тэрнер — 48°75′, Э. Тенгстрём — 31°, Я.Р. Холанд — около 42°, северной широты. Словом, расхождения немалые, северная граница Винланда проходит по самым различным точкам побережья, протянувшегося на тысячи километров от Джорджии до северной части Ньюфаундленда. Хотя теоретический подход некоторых исследователей правилен, вероятность ошибок велика, так как исходные данные получены не путем точных измерений, а основаны на народных приметах. Ведь достаточно малейшей неровности горизонта, чтобы отклонение достигло нескольких градусов.

К тому же возможно, что наблюдение сделано не от домов Лейва, а в крайней южной точке, которую Лейв достиг во время разведок. Нам известен пример, когда наблюдение солнца в Гренландии было сделано в самой северной точке, достигнутой экспедицией¹¹, а не в колонии.

Итак, слишком рискованно полагаться на выкладки, основанные на примитивном наблюдении солнца, описанном в саге. Но само по себе это наблюдение очень важно как бесспорно достоверная деталь.

Туземцы — скрелинги

Турвалд первым встретил туземцев, и случилось это во время разведки на восток от домов Лейва. Он увидел три кожаные лодки, под каждой укрывалось по три человека. Норманны убили восьмерых, один ушел на своей лодке.

Кого они встретили — эскимосов или индейцев? Индейцы обычно делали лодки из бересты, поэтому упоминание о кожаной лодке^***, как будто, указывает на эскимосов. Правда, сага записана через несколько сот лет после событий, и сказители могли использовать то, что они знали о лодках гренландских эскимосов. Три человека не могли уместиться под каяком. Другое дело женская лодка. Но ведь мы читаем, что один из уцелевших бежал на лодке, а в одиночку нельзя было быстро спустить на воду большую женскую лодку. Из старинных источников известно, что индейцы часто спали под своими берестяными каноэ. Но трое под одним каноэ — это многовато.

Турвалд увидел также на берегу в глубине фьорда какие-то бугры, которые принял за жилища. Возможно, речь идет об эскимосских домах из камня и дёрна. Потом завязался бой с туземцами, и он был ранен стрелой и погиб.

В рассказе о более раннем походе от домов Лейва на запад говорится, что люди Турвалда нашли деревянные вешала для сушки зерновых. Ясно, что речь идет не о хлебе, а о чем-то, что связано с бытом туземцев. Напрашивается мысль о составленных в пирамиду жердях от палаток индейцев.

Турфинн Карлсэвне тоже встретился с туземцами. По «Саге о Гренландии» первая встреча произошла в домах Лейва, по «Саге об Эйрике Рыжем» — у Хупа, во время вылазки на юг. В обоих случаях сообщается, что норманны торговали с туземцами, причем торговля эта описана очень правдоподобно. Туземцы предлагали шкурки белки, соболя (куницы) и всякие кожаные изделия. Это указывает на индейцев. Маловероятно, чтобы приморские жители — эскимосы охотились на куницу и белку вдали от моря.

И здесь мы читаем о кожаных лодках (о них я уже говорил выше). Сообщается, что туземцы, приближаясь на лодках, размахивали палками, в одном случае по солнцу, в другом — против солнца. Многие исследователи полагают, что палки были веслами, но это, как считает Гэйтэрн-Харди, не согласуется с текстом. Палки издавали стук, и Карлсэвне спросил, что это значит. Снорре Турбрандсон ответил: «Может быть, это мирный знак». Вряд ли опытные моряки не отличили бы весла от издающих необычный звук палок, явно предназначенных для чего-то другого.

Наконец завязался бой с туземцами. Здесь рассказывается, что туземцы надели на жердь большой иссиня-черный мяч и метнули в отряд Карлсэвне; когда мяч упал, раздался страшный звук. Г.Р. Скулкрафт¹² приводит очень сходное описание боевого оружия, применявшегося индейцами алгонкинами^I.

Вот как описана внешность скрелингов: «Они были смуглые, некрасивые, волосы косматые, глаза большие, скулы широкие». Этих данных мало, чтобы определить племя туземцев. Но торговля шкурами типично лесных животных и описанное выше оружие позволяют предположить, что эти скрелинги были индейцами.

Идя от Хупа на север к базе у Страумфьорда, Карлсэвне застиг пятерых спящих скрелингов в кожаных кофтах. Он убил их и нашел деревянные сосуды, содержащие костный мозг, смешанный с кровью. Это достоверное сообщение, но оно не указывает на народность. Когда я жил среди индейцев Северной Канады, то узнал, что костный мозг и кровь — их любимое блюдо, и такое же блюдо я видел у эскимосов Аляски.

Возвращаясь из Страумфьорда в Гренландию, экспедиция Карлсэвне (очевидно, на Лабрадоре) встретила пятерых скрелингов; бородатого мужчину, двух женщин и двух мальчиков. Взрослые бежали, мальчиков взяли в плен и увезли с собой. Они назвали имена своих родителей (Ветильди и Увеги) и двух королей (Авалдамун и Авалдида) страны скрелингов (удовлетворительного лингвистического объяснения этих имен пока нет). Сага сообщает также, будто мальчики говорили о стране, где люди ходят в белых одеждах и носят белые флаги. Это можно отнести к области фантазии. Просто сказители пытались доказать, что легендарный Витманналанд существовал в самом деле (см. стр. 31).

Сообщение саг о скрелингах подтверждает, что винландцы встретили в Северной Америке туземцев. На побережье такой огромной протяженности им, наверно, попадались и эскимосы, и индейцы. Но вряд ли они различали их. Для них все были скрелингами, людьми со странной внешностью, людьми опасными.

На расселении туземцев в древние времена я подробнее остановлюсь дальше, а здесь скажу только, что, по данным последних археологических исследований, дорсетские эскимосы обитали и на берегах Ньюфаундленда, заходя довольно далеко на юг. В то же время индейцы летом, несомненно, откочевывали к тем самым берегам, на которых их встретили, когда Северная Америка была открыта вновь. Так что уж винландцы-то могли встретить на Ньюфаундленде и эскимосов, и индейцев.

Сведения о скрелингах свидетельствуют о достоверности саг, но плохо помогают представить, о каких именно областях идет речь.

Примечания

*. Вероятно, Viburnum Pauciflorum. Это вкусные красные ягоды, крупнее красной смородины. Их очень много на Ньюфаундленде, там из них делают вино. Они содержат валерьяновую кислоту, особенно хороши промороженные.

**. В. Таннер сообщает, что индейцы наскапи на севере Лабрадора тоже умели приготовлять хмельные напитки из диких ягод. «Акта Географика», Гельсингфорс, 1914, стр. 675.

***. Полагают, что тогда на Лабрадоре и Ньюфаундленде обитали дорсетские эскимосы, а у них каяк не известен.

Примечания Хельге Ингстада

1. Nansеn, Fridtjоf. Nord i Tåkeheimen. Kra. 1911, s. 238—304.

2. Brendan, Saint, Abbot of Clonfert. La "Navigatio Sancti Brendani" in antico veneziano, edita ed illustrata da Francesco Novati. (from MS Ambrosianum D 158). Bergamo 1892.

3. Alexander, William, Earl of Stirling. An encouragement to colonies. Lond. 1624.

4. Denуs, Nicolas. The description and natural history of the coasts of North-America Acadia. Transl. by W.F. Ganong. Toronto, 1908, xvi, 625 p.

Orig. ed. Description gèographique et historique des costes de l'Amèrique septentrionale. Avec l'histolre naturelle du pays. Paris, 1672.

5. Письмо папы Григория IX архиепископу Нидаруса от 11 мая 1237 года. Diplomatarium Norvegicum 1 (1847), No. 16

6. Söderberg, Sven. Vinland. Foredrag i Filologiska sällskapet i Lund, mai 1898. Ref. Sydsvenska Dagbladet Snällposten, nr. 295, 30 okt. 1910. Malmö 1910.

7. Оlsen, Magnus. Farms and fanes of ancient Norway. Instituttet for sammenlignende kultur forskning. Ser. A. 9. s. 190—230.

8. Fernald, M.L. Notes on the plants of Wineland the Good. Rhodora, 12 (1910), p. 1—38

9. Stоrm, Gustav. Om betydningen av "Eyktarstadr" i Flatøbogens Beretning om Vinlandsreiserne. Arkiv for nordisk filologi, Chra. 3 (1886), s. 121—131.

10. Næss, Almar. Hvor lå Vinland. Oslo 1954. 246 s.

11. Grønlands historiske Mindesmærker, 3 (1845), s. 238—43.

12. Schoolcraft, Henry R. Historical and statistical information, respecting the history, condition and prospects of the Indian tribes of the United States. Philad. 1851—53. 3b.

Комментарии к русскому изданию

I. Алгонкины — группа многочисленных индейских племен Северной Америки, говорящих на родственных между собой языках. В эпоху завоевания Америки европейцами они занимали обширную территорию от острова Ньюфаундленд на севере до географической широты реки Огайо на юге и от Атлантического побережья на востоке до Скалистых гор на западе. Северные, или канадские алгонкины, к которым относятся племена микмаков, наскапи, кри, были лесными охотниками. Восточные и центральные алгонкины, к которым относились племена могикан, делаваров, поватан, меномини, занимались земледелием (выращивали маис, тыкву, бобы, табак) и по сезонам охотой, рыболовством и собирательством. Южные алгонкины, или алгонкины прерии, к которым относились племена арапахо, шейены, «черноногие» и др., занимались конной охотой на бизона. В современных США и Канаде индейцы загнаны в резервации, многие племена истреблены в прошлом или вымирают в наши дни. Сохранилось не более 100 тысяч алгонкинов, из них половина живет в Канаде, половина — в США.