Глава I

Сѣверный Ледовитый океанъ съ давнихъ поръ привлекалъ смѣлыхъ мореплавателей. Начиная съ X вѣка, норвежскіе удальцы неутомимо боролись съ полярными льдами; они открыли Исландію, пробились сквозь льдины къ берегамъ Гренландіи и населили ее. Китоловы и тюленепромышленники, ради собственныхъ практическихъ цѣлей, изслѣдовали сѣверныя моря и проложили пути ученымъ путешественникамъ, которые отправлялись въ страны вѣчныхъ льдовъ исключительно изъ любознательности, изъ стремленія расширить область человѣческихъ знаній. Негостепріимно встрѣчалъ Сѣверъ непрошенныхъ гостей: необозримыя ледяныя поля заграждали ихъ путь; громадныя льдины съ шумомъ и трескомъ надвигались на ихъ суда; мертвящій холодъ уничтожалъ всякую жизнь вокругъ нихъ; полярная ночь окутывала ихъ тьмою; корабли затирало льдами; люди гибли отъ холода, голода и болѣзней. Но это не останавливало смѣльчаковъ, и на смѣну павшихъ жертвъ постоянно являлись новые борцы.

Изслѣдованія Ледовитаго океана велись съ двухъ сторонъ: съ запада, у сѣверныхъ береговъ Америки, и съ востока, у береговъ Сибири. На западѣ Байлотъ и Баффинъ открыли Баффиновъ заливъ въ концѣ XVI-го вѣка; а нѣсколько лѣтъ спустя Гудзонъ открылъ проливъ, названный его именемъ; но только во второй половинѣ нашего столѣтія изслѣдованъ былъ архипелагъ, окружающій съ сѣвера материкъ Америки, и найденъ такъ наз. «Сѣверо-западный проходъ», т.-е. рядъ проливовъ, соединяющихъ Атлантическій океанъ съ Ледовитымъ. Съ другой стороны, въ XVI вѣкѣ открыта была Новая Земля. Въ концѣ XVII-го вѣка Берингъ первый проѣхалъ по проливу, названному его именемъ и соединяющему Сѣверный океанъ съ Восточнымъ; а Челюскинъ достигъ самаго сѣвернаго пункта азіатскаго материка, мыса Челюскина. Въ 1873-мъ году экспедиція, снаряженная австрійскимъ правительствомъ на военномъ кораблѣ Тегетгофъ, открыла Землю Франца-Іосифа; а 5 лѣтъ спустя знаменитый шведскій мореплаватель Норденшельдъ обошелъ вдоль всего сѣвернаго берега Сибири и черезъ Беринговъ проливъ спустился въ Тихій океанъ, установивъ такимъ образомъ сообщеніе черезъ Сѣверо-восточный проходъ.

Сѣверный полюсъ съ неудержимой силой манилъ къ себѣ отважныхъ изслѣдователей. Съ начала нынѣшняго столѣтія изъ разныхъ пунктовъ предпринимались экспедиціи для открытія его. Правительства не щадили, средствъ на эти экспедиціи, частныя лица жертвовали на нихъ громадныя суммы; десятки и сотни людей гибли мучительною смертью вдали отъ родины, среди вѣчныхъ льдовъ и мрака арктической ночи; а цѣль все еще оставалась далеко впереди. Въ 1875 г. капитанъ Нэрсъ добрался на своемъ суднѣ Алертъ до 82°24′, гдѣ и остановился на зимовку; а весной одинъ изъ спутниковъ Нэрса, Маркэмъ добрался по льду до 83°20′ сѣверной широты. Наконецъ лейтенантъ Локвудъ, участникъ несчастной экспедиціи Грили, большинство членовъ которой погибло во время зимовки на сѣверѣ Гренландіи, въ 1884 г. водрузилъ звѣздное знамя Сѣверо-Американскихъ Штатовъ на широтѣ 83°24′.

Это былъ самый сѣверный пунктъ, до котораго касалась нога человѣка, когда въ началѣ 1890 г. Фритіофъ Нансенъ прочелъ въ Норвежскомъ Географическомъ Обществѣ свой планъ новой полярной экспедиціи. Планъ этотъ поразилъ всѣхъ своею смѣлостью и оригинальностью. Сдѣлавъ обзоръ предшествовавшихъ полярныхъ экспедицій, Нансенъ указалъ въ нихъ одинъ общій недостатокъ: всѣ онѣ стремились пробиться черезъ льды, что совершенно невозможно даже при современныхъ усовершенствованныхъ машинахъ; всѣ онѣ боролись съ силами природы, вмѣсто того, чтобы пользоваться ими. Та сила природы, которую онъ намѣревался употребить въ свою пользу, было морское теченіе. По его убѣжденію, существовало постоянное и довольно сильное теченіе, которое отъ Берингова пролива и Восточно-Сибирскихъ острововъ направлялось къ полюсу, а оттуда сворачивало къ югу или юго-западу, проходило между Шпицбергеномъ и Гренландіей, огибало южную оконечность ея и сворачивало въ Дэвисовъ проливъ.

Вотъ какіе факты привели его къ этому убѣжденію. Въ 1881 г. пароходъ Жаннета, отправившійся къ сѣверному полюсу, былъ затертъ льдами около Земли Врангеля; два года подвигался онъ со льдами на с.-з. и погибъ къ сѣверу отъ Ново-Сибирскихъ острововъ. Три года спустя нѣсколько вещей съ этого парохода принесло на плавучихъ льдинахъ къ южному берегу Гренландіи. Въ Гренландіи же найденъ на берегу метательный снарядъ, употребляемый эскимосами Аляски у береговъ Берингова пролива. Кромѣ того, безлѣсная Гренландія продовольствуется исключительно тѣмъ лѣсомъ, который море прибиваетъ къ берегамъ ея; а весь этотъ лѣсъ, несомнѣнно, принадлежитъ къ сибирскимъ породамъ. Во время своихъ плаваній по Датскому проливу между Исландіей и Гренландіей Нансенъ нѣсколько разъ замѣчалъ на плавучихъ льдинахъ густой слой ила. Онъ собиралъ этотъ илъ и, по тщательномъ изслѣдованіи, оказалось, что онъ происходитъ изъ сибирскихъ рѣкъ. Пользуясь этимъ-то теченіемъ, Нансенъ и надѣялся достигнуть полюса или, по крайней мѣрѣ, близкихъ къ нему областей.

Онъ предполагалъ выстроить небольшихъ размѣровъ, но очень крѣпкое судно, которое могло бы противостоять напору льда, было бы снабжено сильною машиною и могло бы ходить въ то же время и подъ парусами. На такомъ суднѣ Нансенъ думалъ начать путешествіе отъ Берингова пролива или отъ Ново-Сибирскихъ острововъ, стараясь подняться, насколько возможно дальше, на сѣверъ. Судно, по всей вѣроятности, попадетъ въ то теченіе, которое несло Жаннету, и застрянетъ во льдахъ. Тогда надобно укрѣпить его среди наиболѣе подходящихъ для этой цѣли льдинъ и предоставить имъ увлекать его дальше. Теченіе понесетъ его сначала на сѣверъ, къ полюсу, затѣмъ на югъ, къ Гренландіи или Шпицбергену. Тамъ судно встрѣтитъ открытое море и будетъ имѣть возможность вернуться домой. Если судно погибнетъ подъ напоромъ льдинъ, люди перенесутъ багажъ и провіантъ на крѣпкую льдину, раскинутъ на ней теплую палатку и предоставятъ льдинѣ нести себя. Когда она вынесетъ ихъ въ открытое море, они пересядутъ въ лодки и уже въ нихъ будутъ продолжать путь. Вся экспедиція должна занять два года; но на всякій случай слѣдуетъ запастись провіантомъ на 5 лѣтъ. Нансенъ допускалъ, что теченіе, уносившее Жаннету, идетъ, можетъ быть, не прямо черезъ полюсъ, а наискось, между полюсомъ и Землей Франца-Іосифа; но это нимало не смущало его.

— Мы вовсе не имѣемъ въ виду, — говорилъ онъ, — отыскать непремѣнно ту математическую точку, которая образуетъ сѣверную оконечность земной оси, такъ какъ достиженіе этой точки само по себѣ не представляетъ большой важности; цѣль наша заключается преимущественно въ изслѣдованіи великой, неизвѣстной части земного шара, окружающей полюсъ. Такія изслѣдованія будутъ имѣть огромное научное значеніе, все равно, пройдетъ ли нашъ путь черезъ математическій полюсъ земного шара или на нѣкоторомъ разстояніи отъ него.

Послѣ этого Нансенъ прочелъ свой планъ экспедиціи, еще болѣе подробно выработанный и снабженный еще большимъ количествомъ научныхъ данныхъ, въ Лондонскомъ Географическомъ Обществѣ. Оригинальность его проекта и та слава, которою онъ уже пользовался за свой отважный переходъ черезъ Гренландію, собрала на засѣданія Общества многихъ знаменитыхъ путешественниковъ и изслѣдователей арктическихъ морей. Нансенъ, по обыкновенію, говорилъ просто, ясно, увлекательно; его слушали съ напряженнымъ вниманіемъ, но когда онъ кончилъ, противъ него поднялась цѣлая буря возраженій. Опытные моряки, посѣдѣвшіе въ борьбѣ со льдинами и волнами, находили, что молодой мореплаватель слишкомъ легко глядитъ на предстоящія ему препятствія и опасности.

— Выслушанный нами докладъ по справедливости можно назвать самымъ фантастическимъ, самымъ сказочнымъ изъ всѣхъ когда-либо представлявшихся на обсужденіе нашего Общества, — говорилъ старый адмиралъ М. Клинтонъ. Этотъ адмиралъ находилъ, что если даже существуетъ то полярное теченіе, о которомъ говоритъ Нансенъ, и если судно попадетъ въ него, оно непремѣнно будетъ раздавлено льдами. Другой адмиралъ вовсе отрицалъ существованіе полярнаго теченія; третій находилъ, что было бы крайне опасно пускаться въ путь отъ Ново-Сибирскихъ острововъ. Дѣлали возраженія противъ формы судна, проектируемаго Нансеномъ: говорили, что невозможно построить судно, способное выдержать напоръ льдовъ, что экипажъ не можетъ жить въ продолженіе двухъ-трехъ лѣтъ среди ледяной пустыни и не погибнуть отъ холода, болѣзней, всевозможныхъ лишеній. Особенно же возражали противъ того, что Нансенъ хочетъ предоставить себя на произволъ теченія и нисколько не заботится обезопасить себѣ отступленіе на случай, если его расчеты окажутся ошибочными.

Нансенъ горячо возражалъ на всѣ эти замѣчанія и предостереженія. Онъ былъ вполнѣ готовъ принимать всякія практическія указанія, но ни на іоту не отступилъ отъ своего плана.

— Адмиралъ Нэрсъ находитъ, — въ заключеніе сказалъ онъ, — что каждая арктическая экспедиція должна обезпечить себѣ надежный путь отступленія; а я держусь какъ разъ противоположнаго мнѣнія. Гренландская экспедиція доказала, что возможно добиться успѣха и не заботясь объ отступленіи. Мы тогда сожгли за собой всѣ корабли и все-таки прошли черезъ Гренландію. Надѣюсь, что счастье не покинетъ насъ и на этотъ разъ, когда мы сломаемъ за собою всѣ. мосты.

Нансенъ прочелъ нѣсколько рефератовъ о задуманномъ имъ путешествіи въ Ледовитый океанъ въ различныхъ городахъ Европы и всюду находилъ внимательныхъ слушателей; на ряду съ суровыми критиками, считавшими планъ его неудобоисполнимымъ, являлись восторженные поклонники, заражавшіеся его вѣрою въ успѣхъ предпріятія.

Норвежскій парламентъ (стортингъ), по предложенію короля, рѣшилъ выдать ему на его экспедицію 200.000 кронъ (крона около 50 коп.); частныя лица открыли подписку и собрали остальную необходимую сумму, всего 447.340 кронъ. Изъ разныхъ государствъ Европы, изъ С.-А. Соединенныхъ Штатовъ, даже изъ Австраліи приходили къ Нансену письма отъ лицъ, желавшихъ принять участіе въ экспедиціи.

Но онъ рѣшилъ взять съ собой всего 12 человѣкъ и, понятно, отдалъ предпочтеніе своимъ соотечественникамъ. Все это были люди, извѣстные ему своимъ мужествомъ и выносливостью, большая часть — опытные, привычные моряки. Первымъ изъ нихъ являлся Отто Свердрупъ, много лѣтъ плававшій въ качествѣ капитана, товарищъ Нансена по Гренландской экспедиціи, давнишній повѣренный его задушевной мечты. Никому не довѣрилъ бы Нансенъ такъ охотно командованіе своимъ судномъ, какъ именно ему. Слѣдующими членами экспедиціи были: 1) Сигурдъ Скоттъ-Гансенъ, первый лейтенантъ норвежскаго флота, 2) Генрихъ Греве Блессингъ, врачъ и ботаникъ, 3) Теодоръ Клаудіусъ Якобсенъ, штурманъ, съ 15 лѣтъ плававшій по морю, 4) Антонъ Амундсенъ, машинистъ, 25 лѣтъ служившій во флотѣ, 5) Адольфъ Юэль, 15 лѣтъ бывшій шкиперомъ на разныхъ судахъ, 6) Ларсъ Петерсенъ, ученый кузнецъ и машинистъ, нѣсколько лѣтъ служившій въ норвежскомъ флотѣ, 7) Фридрихъ Хіальмаръ Іогансенъ, лейтенантъ резерва, согласился исполнять должность кочегара, чтобы только принять участіе въ экспедиціи, 8) Педеръ Леонардъ Гендриксенъ, 14 лѣтъ ходившій на судахъ въ Ледовитомъ океанѣ какъ гарпунщикъ и шкиперъ, 9) Бернгардъ Нордаль, съ раннихъ лѣтъ служилъ на разныхъ корабляхъ, кромѣ того работалъ по проведенію электрическаго освѣщенія, 10) Иваръ Отто Иргенсъ Могштадъ, былъ раньше лѣсничимъ, затѣмъ надзирателемъ въ пріютѣ душевно-больныхъ, искусный охотникъ, хорошій механикъ, 11) Бернтъ Бентсенъ, много лѣтъ плавалъ штурманомъ въ Ледовитомъ океанѣ.

Для осуществленія плана Нансена прежде всего нужно было построить судно, которое способно было бы противостоять свирѣпому натиску ледяныхъ глыбъ. Ему посчастливилось найти опытнаго судостроителя, Калина Арчера, который отлично понялъ, что нужно Нансену, и съ полнымъ знаніемъ дѣла отнесся къ своей задачѣ. Нансенъ помогалъ ему своими указаніями и рисунками, и они вмѣстѣ построили корабль, не отличавшійся красотой и быстроходностью, но въ высшей степени прочный, устойчивый, приспособленный не къ тому, чтобы прорываться сквозь льдины, а къ тому, чтобы выдержать напоръ льда. Бока судна были сильно покаты и такъ округлены, что льдины не могли надавливать на нихъ, а должны были подходить подъ киль и приподнимать судно. Длина его по верхней палубѣ была около 20 саж., ширина около 6 саж., высота около 2½. Большая часть корпуса его была сдѣлана изъ крѣпкаго итальянскаго дуба и американской сосны. Обшивка была тоже дубовая, тройная, такъ что стѣнки его имѣли больше аршина толщины; носъ и корма покрыты были желѣзною бронею. Жилыя помѣщенія были устроены на нижней палубѣ. Въ серединѣ общая каюта-салонъ, служившая столовой, по бокамъ 6 каютъ-спаленъ. Всѣ стѣны были обиты просмоленнымъ войлокомъ, слоемъ пробки, обшивкой изъ еловаго дерева, еще толстымъ слоемъ войлока, затѣмъ линолеумомъ, не пропускавшимъ сырости, и, наконецъ, дощатой обшивкой. Потолокъ салона и каютъ состоялъ изъ подобныхъ же слоевъ и имѣлъ около ½ аршина толщины. Полъ былъ устроенъ такимъ образомъ: на доски положенъ слой пробокъ, затѣмъ толстыя деревянныя доски и линолеумъ. Палубное окно было защищено отъ холода тройными рамами; въ спальняхъ оконъ не было. Передъ салономъ находилась кухня, и по обѣимъ сторонамъ ея устроенъ былъ ходъ на верхнюю палубу. Для зашиты отъ холода на каждой изъ лѣстницъ по сторонамъ кухни устроены были по четыре маленькія, толстыя двери изъ нѣсколькихъ слоевъ дерева и войлока. Наверху, надъ кухней, помѣщалась еще одна небольшая рабочая каюта. Все судно освѣщалось электричествомъ.

Лодокъ на суднѣ было восемь. Двѣ очень большія, въ которыхъ, въ случаѣ гибели судна, могъ бы плыть весь экипажъ; четыре поменьше, того сорта, который употребляется тюленепромышленниками; одинъ маленькій челнокъ и одинъ ботъ съ керосиновымъ двигателемъ.

Въ концѣ 1892 г. судно было спущено на воду. Изъ Христіаніи собралось множество приглашенныхъ присутствовать при этомъ торжествѣ. Утро было холодное, туманное. Гости, приглашенные на торжество, собрались на промысловомъ суднѣ, стоявшемъ въ гавани. На берегу, обращенный кормою къ морю, стоялъ новый, широкій корабль, выкрашенный внизу черной, а повыше бѣлой краской. На палубѣ его возвышались три флагштока: на двухъ уже развѣвались флаги, на третьемъ долженъ былъ подняться флагъ съ именемъ корабля. Тысячи людей собрались вокругъ верфи¹ Арчера и вскарабкались на окружающія ее скалы. На подмостки, устроенныя около носа корабля, поднялся Нансенъ съ женою. Она подошла къ носу корабля, сильнымъ ударомъ разбила о него бутылку съ шампанскимъ и произнесла громкимъ, яснымъ голосомъ:

Фрамъ (Впередъ) имя ему!

Въ ту же минуту на пустомъ флагштокѣ взвился красный флагъ съ именемъ корабля; быстро обрубили канаты и подпорки; тяжелое судно начало скользить по наклону сначала медленно, затѣмъ все быстрѣе, коснулось кормою воды и стало садиться все глубже и глубже. Одну минуту всѣхъ охватилъ страхъ, какъ бы оно не пошло ко дну или не сѣло на мель. Но какъ только носъ судна коснулся воды, оно выпрямилось, корма поднялась, и корабль плавно двинулся впередъ. Съ берега раздались салюты орудій и дружное «ура». Фритіофъ Нансенъ продолжалъ стоять на подмосткахъ рядомъ съ женой; а корабль спокойно, увѣренно несся по серебристымъ волнамъ моря.

Фрамъ

Приготовленія къ экспедиціи продолжались. Фрамъ нагружали запасами, расcчитанными на пять лѣтъ плаванія: каменный уголь, керосинъ и минеральное масло для топлива, масса всевозможныхъ пищевыхъ консервовъ, хлѣба, морскихъ сухарей, муки, крупы, масла, чая, сахару, кофе, табаку и пр., приборы для производства научныхъ наблюденій, инструменты для всевозможныхъ работъ, какія предполагалось производить на кораблѣ, приспособленія для ловли животныхъ и собиранія растеній, запасныя доски и бревна и проч. и проч., все это въ теченіе зимы и весны свозилось на судно и размѣщалось на немъ. Каюты меблировали не роскошно, но удобно; по стѣнамъ развѣсили картины, устроили очень недурную библіотеку изъ книгъ, присланныхъ разными книгопродавцами, и изъ собственныхъ книгъ членовъ экспедиціи.

Отъѣздъ былъ назначенъ на 24 іюня. Утро было пасмурное, хмурое, шелъ мелкій дождь. Фрамъ стоялъ на якорѣ въ гавани Христіаніи, готовый къ отплытію. Почти всѣ члены экспедиціи собрались на немъ съ ранняго утра. Маленькіе пароходики и лодки, проѣзжая мимо него, салютовали ему; пассажиры съ нихъ махали зонтиками и шляпами въ знакъ прощанія.

Въ 11 часовъ назначенъ былъ отъѣздъ. Корабль окружила цѣлая флотилія всевозможныхъ лодокъ, ботовъ, гичекъ, яхтъ и пароходовъ; всѣ эти суда были разукрашены цвѣтами и вѣтвями серебристаго тополя. На набережной собралось нѣсколько тысячъ зрителей. Все было готово къ отплытію, не было только Нансена; онъ прощался съ роднымъ домомъ, съ любимою женою, съ крошкою-дочерью и, очевидно, не легко ему было оторваться отъ нихъ, быть можетъ, на вѣчную разлуку!

«Одиноко прошелъ я въ послѣдній разъ черезъ садъ на набережную, около которой уже стоялъ маленькій паровой ботъ Фрама, — пишетъ онъ въ своемъ дневникѣ. — За мной оставалось все, что мнѣ было дорого въ жизни. А что ждало меня впереди?.. И сколько пройдетъ лѣтъ, прежде чѣмъ я снова увижу все это? Чего бы ни далъ я въ эту минуту, чтобы имѣть возможность вернуться! Наверху въ окнѣ сидѣла Лифъ, моя дочурка, и хлопала въ ладоши. Счастливое дитя! она не подозрѣваетъ, какъ удивительно сложна и измѣнчива жизнь!»

Домъ Нансена

Стрѣлой пронесся маленькій пароходикъ къ гавани, и Нансенъ перешелъ на Фрамъ. Онъ былъ такъ страшно блѣденъ и взволнованъ, что друзья, собравшіеся на кораблѣ проводить его, нѣсколько минутъ не рѣшались заговаривать съ нимъ.

Подняли якорь, и тяжело нагруженное судно медленно двинулось вдоль бухты. На набережной толпа народа махала шляпами и платками; нѣсколько яхтъ и паровыхъ катеровъ провожали судно. Фраму пришлось проѣхать мимо того мыса, на которомъ стоялъ домъ Нансена.

«Въ подзорную трубу я замѣтилъ бѣлую фигуру, чуть-чуть выдѣлявшуюся на скалѣ подъ елкой, — говоритъ Нансенъ. — Это была самая тяжелая минута во всемъ моемъ путешествіи».

Примечания

1. Сооруженіе для постройки и починки судовъ.