Школа

Но мы забежали вперед. Сейчас Фритьоф только начал ходить в школу, и лыжи оказались его верными спутниками. Школа находилась в городе Христиании на расстоянии 3 километров от дома. Оба брата легко пробегали 6 километров в оба конца, а иногда даже все 12. Это бывало летом, в те дни, когда в городской крепости давали уроки плаванья в море. Слава о выносливости и храбрости Фритьофа и Александра распространилась очень скоро, и по дороге из школы домой им приходилось выдерживать немало боев с городскими мальчиками, которые подстерегали их в менее людных кварталах.

Началось с того что однажды мальчики напали на них сзади и ударили Александра камнем по голове. Фритьоф рассвирепел, завидя кровь, и разогнал один всю толпу.

Фритьоф редко выходил из себя и никогда не был мелочным или злопамятным. Его самая крепкая дружба началась с драки. Когда он перешел во второй класс, туда поступил новичок Карл. Это был сильный красивый мальчик; он с неудовольствием заметил, что почти весь класс находится под влиянием одного Нансена. Фритьоф почувствовал в его лице соперника и решил не уступать первенства. Карл явно завидовал ему и пробовал восстанавливать мальчиков против него. Но это плохо удавалось. Фритьофа любили не только за силу: никто лучше его не мог организовать веселого лыжного пробега, никто так удачно не рисовал карикатур на ребят и учителей, вообще никто не умел так хорошо рисовать; его акварель «Зимний пейзаж с холма Хусебю» висела в классе на видном месте. А какие чудные песни он знал, как рассказывал про древних викингов, про путешественников по Ледовитому океану! И он никогда, наконец, не отказывался помочь товарищам приготовить уроки.

Карл же пробовал взять всех силой и ловкостью. Он как-то сделал 5 сальто подряд и вызвал Фритьофа на соревнование. Фритьоф побледнел, но посмотрел ему прямо в глаза и сказал:

— Я, наверное, не смогу..., а впрочем, мне и не хочется.

Ребята немножко смутились. Их вожак вдруг отступил.

Один из мальчиков — Курт — даже подошел к Фритьофу и сказал:

— Что же ты, ведь ты можешь...

Но у Фритьофа сделалось ледяное лицо; он ответил резко:

— Кувыркайся, если хочешь!... — повернулся и ушел. Ребята не знали, что и думать, а Фритьоф по дороге домой объяснял Александру, оплакивавшему семейную честь:

— Понимаешь, я почувствовал, что не должен этого делать — подражать ему, тащиться за ним. Ну, пусть думают, что я побоялся, я — не обезьяна! Мало ли что он еще придумает!

Каждый день приносил какое-нибудь новое событие в жизни класса. Фритьоф невозмутимо держался при всех выходках Карла. Но однажды его терпение лопнуло: мальчики сидели на большой перемене во дворе и обсуждали план экскурсии в долину Серке. В это время как раз начинался сезон охоты на зайцев. Мальчики знали также, что, удайся эта экскурсия в Серке, в следующий раз Фритьоф поведет их в Нормаркен. Нормаркен! Проникнуть туда — это заветная мечта всех мальчиков. На север от Христиании простирается необозримая цепь синеющих лесов, они покрывают весь горизонт. Эти леса Норвегии тянутся непрерывной полосой почти на 100 километров. Небольшие горные скаты как бы перегоняют друг друга, и по ним легкой волной пробегают леса, зеленые под голубым летним небом, синеющие в зимнем тумане. Попадая в Нормаркен, начинаешь думать, что городов вообще на свете не существует, такая там стоит тишь, такой ароматный разливается воздух. У Нормаркена прекращаются проезжие проселочные дороги и во все стороны разбегаются извилистые лесные тропинки. Очень трудно найти проводника, который, не заблудясь, провел бы через нормаркеновские чащи. Отдельные жилые дома отдалены там друг от друга не менее чем на 5—6 километров.

Но мальчики знали, что Фритьоф задумал на зимние каникулы пройти в Нормаркен и побродить там, запасшись дня на два съестными припасами. Они уже готовили лыжи для этой прогулки, и Фритьоф, как наилучший знаток этих мест, приобретал в их глазах все большее значение.

Тем неудачнее было в это утро поведение Карла. Сначала он пытался издали дразнить мальчиков, а потом подбежал и начал бросать в них мячом. Фритьоф встал, сверкнув глазами. В таких случаях он был неумолим: речь шла о сохранении его авторитета.

— Не смей! — повелительно сказал он.

— Не смей? — передразнил Карл и бросил мячом в него самого.

Фритьофом овладело бешенство. Он накинулся на Карла, пытаясь положить его на обе лопатки; Карл был менее силен, но ловок и увертлив. Неизвестно, кто оказался бы победителем, но тут появился учитель, и мальчики прекратили борьбу. Стоя с покуренными головами, они бросали друг на друга яростные взгляды. Учитель любил Фритьофа и редко наказывал его, но сейчас дело приняло слишком серьезный оборот. Он с минуту подумал, вынул не спеша свою трубку, набил ее табаком, оглядел небольшую группу смелых мальчиков, не разбежавшихся при его появлении, и сказал, взвешивая каждое слово:

— Вы оба сейчас пойдете в класс и просидите там всю большую перемену. Запрещаю кому-либо до звонка входить туда.

И он сам проводил их в класс и усадил в разных концах.

— Сидите тут, глядите друг на друга и стыдитесь.

Никто никогда не узнал, о чем говорили Фритьоф и Карл в продолжение долгих 30 минут. Но когда учитель перед началом урока снова зашел туда, они сидели рядом, мирно болтая и показывая друг другу свои богатства — коллекции марок.

С этого дня Фритьоф и Карл стали друзьями на всю жизнь, и Карла безоговорочно приняли в компанию.