Глава XI. Скандинавские страны в период империализма (до 1917 г.)

Усиление процесса индустриализации. Рост числа и влияния монополий. В начале XX в. по уровню промышленного развития впереди по-прежнему шла Швеция, но по темпам роста на первое место вырвалась теперь Норвегия. Во всех скандинавских странах, не исключая и Швецию, относительно большая часть самодеятельного населения все еще была занята в сельском и лесном хозяйстве или в рыболовстве, однако даже в Дании она уже не преобладала абсолютно. В валовом национальном продукте Швеции доля промышленности относительно преобладала над всеми остальными отраслями народного хозяйства. В Дании же по-прежнему наибольшую часть национального продукта давало сельское хозяйство. Норвегия благодаря особенно сильно развитому рыболовству и судоходству заняла промежуточное место.

Наиболее быстро росли в начале XX в. новые, молодые отрасли промышленности — целлюлозно-бумажная (в Швеции), химическая и электрохимическая (в Норвегии), электрометаллургия черная (в Швеции), цветная (в Норвегии), гидроэнергетика (в Швеции и Норвегии). Шведы стали в 1914 г. главными экспортерами бумажной массы и целлюлозы в мире. Норвежцы сумели благодаря крайне дешевой электроэнергии наладить получение азота из воздуха и производство на базе этой «норвежской селитры» удобрений и сырья для красителей, взрывчатых веществ и пр. Параллельно создавалась норвежская электрометаллургия — производство алюминия, цинка, никеля и ферросплавов.

В 900-х годах началось в крупных масштабах промышленное использование гидроэлектроэнергии. Норвежцы и шведы стали пионерами этого дела в Европе. Гидроэлектростанция норвежской азотно-химической фирмы «Норшк Гидро» — на 30 тыс. лошадиных сил (1905) — была крупнейшей в Европе.

После 1900 г. быстро развивалось и машиностроение, в первую очередь в Швеции. В это время были основаны знаменитая шведская фирма газового оборудования (АГА), шведские фирмы по производству электросварочного оборудования, конторских машин, шарикоподшипников (СКФ — Гетеборг), велосипедов, электрооборудования («Электролюкс», Стокгольм) и пр. Об успехах датского машиностроения говорит хотя бы тот факт, что первый океанский теплоход был спущен на воду датской фирмой «Бурмейстер от Вайн» (Копенгаген, 1912).

Наряду с этим продолжались быстрый рост старых отраслей, концентрация промышленного и в значительно меньшей степени сельскохозяйственного производства, а также банковского дела. Крупные банки в растущих масштабах финансировали н контролировали промышленность уже не только как кредиторы, но и как пайщики-акционеры. В Швеции перед войной насчитывалось 150 объединений монополистического характера. Вместе с тем образование финансового капитала шло неравномерно. В наиболее богатой и промышленно развитой из трех стран Швеции накануне войны: лишь 5% крупных акционерных обществ находились в прямой зависимости от банков.

В довоенный период все три страны стали странами-должниками, однако по сравнению со Швецией экономика Дании и Норвегии куда больше зависела от иностранных рынков. «Специфической чертой датского империализма, — писал Ленин, — является... получение сверхприбыли вследствие монопольно-выгодного положения рынка молочных и мясных продуктов: сбыт самым, дешевым морским путем в Лондон, самый крупный рынок мира»¹. Характеризуя экономически зависимое положение Норвегии начала века, Ленин тогда же писал, что «ни развития вообще, ни роста операций финансового капитала в частности, ни скупки Норвегии англичанами "самоопределение" и отделение Норвегии не остановило!»².

Успехи индустриализации способствовали количественному росту промышленного пролетариата скандинавских стран, в первую очередь городского и притом занятого на крупных предприятиях. Напротив, число сельскохозяйственных рабочих теперь сокращалось из года в год абсолютно и относительно, и только в Дании продолжало медленно расти. Создание отечественной индустрии ослабило, но не остановило процесс эмиграции за океан. Так, например, число шведов-эмигрантов к началу первой мировой войны все еще составляло около 20 тыс. ежегодно.

Расторжение шведско-норвежской унии. Последняя попытка норвежцев и шведов договориться по спорным вопросам внешнеполитического представительства была сделана в 1902—1904 гг., когда заседал последний комитет по делам унии, созданный по шведской инициативе. Шведская сторона в принципе быстро согласилась на создание самостоятельной (отдельной) норвежской консульской службы. Эта уступка в сочетании с возросшими на рубеже нового века опасениями перед русской агрессией (в связи с русификацией Финляндии при Николае II) усилила и в Норвегии позицию сторонников компромисса и сохранения унии на началах равноправия.

Со времен введения всеобщего избирательного права в Норвегии программа «чистых» венстре, или просто венстре, стала более радикальной и включала обещание социальных реформ, рассчитанных на рядового избирателя. Это встретило сопротивление отколовшегося правого крыла венстре, так называемых умеренных, или «свободомыслящих». На выборах 1903 г. вожди последних выдвинули идею национальной коалиции для полюбовного решения спора со Швецией. Их поддержали консерваторы—хёйре. Возникла временная группировка — «коалиционная партия», победившая на выборах, было создано коалиционное правительство Ф. Хагерупа (хёйре) с участием «свободомыслящих».

Согласно договоренности в комитете по делам унии, каждый из обоих парламентов — стортинг и риксдаг — должен был принять тождественный закон о консульской службе. Шведский текст законопроекта (1904), составленный премьер-министром Бустрёмом, предусматривал право шведского министра иностранных дел на смещение норвежских консулов. Стортинг единодушно отверг этот неравноправный пункт. В феврале 1905 г. шведско-норвежские переговоры были прерваны, и в обеих столицах произошла смена кабинетов.

Новый норвежский премьер — «свободомыслящий» Микельсен, крупный судовладелец, включил в свое правительство представителей всех трех буржуазных партий страны. Решено было немедленно принять закон о консульской службе и после вероятного королевского вето расторгнуть унию.

Кристиан Микельсен (1857—1925)

Компромиссные предложения Стокгольма уже не обсуждались, и в мае 1905 г. закон о консулах был принят стортингом единогласно. Последовали вето Оскара II и отставка правительства Микельсена. Король не принял отставки, признав тем самым свою неспособность назначить другое норвежское правительство и, следовательно, выполнять обязанности главы Норвежского государства. Стортинг ловко использовал сложившуюся ситуацию как конституционное основание для того, чтобы расторгнуть унию. 7 июня 1905 г. единогласно была принята резолюция о расторжении унии и о продлении полномочий правительства Микельсена.

Одновременно стортинг просил Оскара II разрешить одному из шведских принцев занять норвежский престол. Норвегия ликовала. Ленин позднее охарактеризовал эти события как норвежскую революцию 1905 г.³.

Шведский риксдаг на своей чрезвычайной сессии потребовал от Норвегии, чтобы решение стортинга было подтверждено плебисцитом, после чего условия расторжения унии должны были стать предметом особых шведско-норвежских переговоров. Одновременно риксдаг ассигновал крупную сумму на «непредвиденные расходы», что было косвенной угрозой применить силу. Норвежское правительство приняло предложенный шведами порядок действий. В августе 1905 г. народный референдум в Норвегии одобрил разрыв унии (только 184 человека голосовали против).

В сентябре 1905 г. в шведском городке Карлстаде лишь с трудом и не без примиряющего вмешательства великих держав было достигнуто соглашение об условиях мирного расторжения унии (Карлстадская конвенция от 23 сентября 1905 г.). Норвежцы приняли почти все шведские требования, начиная с главного — срыть вновь возведенные ими крепости вдоль шведской границы.

В связи с отказом шведских Бернадотов занять норвежский престол он был предложен Карлу Датскому, который потребовал всенародного одобрения своей кандидатуры; проведенный в ноябре 1905 г. плебисцит обнаружил преобладание монархических настроений в Норвегии (260 тыс. против 70 тыс.). 18 ноября датский принц под именем Хокона VII был избран на норвежский престол. Норвегия стала наконец независимым государством. «Отделение в обстановке политической свободы и демократизма», — писал впоследствии о расторжении унии В.И. Ленин⁴.

Мирному расторжению унии помогло энергичное выступление шведского рабочего класса, возглавляемого социал-демократами, в защиту прав норвежского народа, против насильственного продления унии. В свою очередь, подъем рабочего и демократического движения в Швеции был в известной степени отзвуком первой русской революции.

Правительство венстре в Дании и демократические реформы 900-х годов. Первым премьером правительства датских венстре, или реформ-венстре, пришедших к власти после 30 лет борьбы, стал И. Дойнцер, член правления Восточноазиатской компании, лично близкий к королю. Однако самым влиятельным членом его кабинета был лидер венстре Е.К. Кристенсен (1856—1930). В качестве министра сельского хозяйства в правительство впервые вошел и крестьянин, конечно зажиточный. Выполнению большой программы демократических реформ мешало консервативное большинство в ландстинге (верхней палате). Пришлось поэтому ограничиться налоговой реформой (отмена старинных поземельных налогов, в том числе десятины) и школьной реформой, вводившей четырехлетнюю среднюю школу как связующее звено между народной школой и гимназией. В 1904 г. была значительно расширена автономия Исландии (предоставлена в 1874 г.). Было немного улучшено положение хусменов и батраков.

Правительство, однако, не выполнило традиционный пункт программы венстре о сокращении военных расходов. Больше того, когда Кристенсен сам стал во главе правительства (1905), он заявил о предстоящем увеличении военных расходов. Наряду с внешнеполитическими соображениями (рост военной опасности) в этом сказалось поправение разбогатевшей сельской буржуазии — превращение ее в господствующий класс страны.

Радикальное антимилитаристское крыло венстре возражало Кристенсену и за свой «мятеж» было исключено из партии. Так, в 1905 г. образовалась новая партия радикальных венстре с опорой на мелкое крестьянство (хусменов) и на городскую интеллигенцию и мелкую буржуазию, в особенности столичную. Главными пунктами программы радикалов — краткое название новой партии — были сведение датских вооруженных сил к полицейской страже, охраняющей нейтралитет страны, т. е. разоружение, расширение социального законодательства, демократическая налоговая и земельная политика. Естественными союзниками радикалов стали социал-демократы.

Оппозиция требовала продолжения реформ, что правительство Кристенсена (1905—1909) и делало, одновременно наращивая при поддержке консерваторов военный потенциал страны. Важнейшей из новых реформ были ликвидация неравенства на низовых коммунальных выборах и предоставление избирательного права на этих выборах батракам и женщинам (1908).

Е.К. Кристенсен пользовался в стране большим авторитетом как выдающийся политик. Однако, став правящей партией, венстре не избежали коррупции. Видный соратник Кристенсена — министр юстиции П. Альберти в течение многих лет тратил общественные средства на спекуляции и дошел до подделки счетов. В 1908 г. он вынужден был признаться в своем преступлении, что повлекло за собой отставку кабинета и навсегда ослабило личный престиж Кристенсена. Венстре, однако, остались у власти.

Парламентские выборы 1909 г. показали падение популярности венстре в пользу их соперников справа (консерваторы) и особенно слева (радикалы). Правящая партия лишилась своего многолетнего большинства в фолькетинге. Это заставило лидеров венстре вспомнить о своем старом программном требовании — демократической избирательной реформе в духе июньской конституции 1849 г.

Внесенное в 1912 г. предложение венстре о пересмотре конституции (всеобщее и равное избирательное право в обе палаты, т. е. отмена привилегий на выборах ландстинга) было энергично поддержано радикалами и социал-демократами, но дважды провалено консервативным ландстингом — до и после парламентских выборов 1913 г. На этих выборах радикалы и их союзники социал-демократы впервые овладели большинством мест в фолькетинге. Радикальное правительство юриста К. Цале (1913—1920) опиралось на прочную поддержку социал-демократов и, стремясь сломить сопротивление консерваторов пересмотру конституции, распустило верхнюю палату. В результате новых выборов в ландстинг (лето 1914 г.) консерваторы, наконец, лишились большинства в этой своей цитадели. Путь ж избирательной реформе был открыт.

Политическая борьба в независимой Норвегии. Вопрос о концессиях. Исторические события 1905 г. лишь временно сплотили норвежские буржуазные партии. Хотя «коалиционная» группировка, сложившаяся в 1903 г., теперь исчезла, сотрудничество хёйре и правого крыла венстре в первые годы независимости продолжалось. В стране тем временем произошел сдвиг влево. На выборах 1906 г. социал-демократы удвоили число своих мандатов (с 5 до 10), а фракция победителей — венстре — в большинстве своем оказалась радикальной. Правительственный блок умеренных венстре (премьер до 1908 г. — Микельсен, затем Левланн) и консерваторов подвергался все большей критике слева по вопросам экономической и социальной политики.

Главным из спорных вопросов был вопрос о концессиях. Норвегия как раз в 900-е годы (о чем уже говорилось) переживала бурный процесс индустриализации. Особенно быстро шло строительство гидроэлектростанций, осуществлявшееся главным образом иностранными компаниями. Иностранные и местные капиталисты скупали водопады — источники энергии. Растущий контроль частного и в особенности иностранного — английского, шведского, немецкого — капитала над естественными богатствами страны мало волновал норвежскую крупную буржуазию и коалиционное правительство. Однако средние слои, не участвовавшие в этой предпринимательской горячке, были обеспокоены происходящим.

В 1906 г. под давлением оппозиции был принят временный закон о концессиях для иностранцев на строительство крупных плотин — «панический закон». Фактически это преграждало путь иностранному капиталу к сооружению электростанций. Разработка нового концессионного законодательства велась несколько лет в обстановке острой политической борьбы. Радикальное левое крыло партии венстре при поддержке социалистов (НРП) требовало государственного вмешательства и жесткого контроля за отчуждением водопадов, рудников, лесных участков. Правое крыло венстре склонялось лишь к ограниченному вмешательству, направленному против иностранного капитала, но не стеснявшему отечественных предпринимателей.

В 1908 г. норвежские венстре вторично формально раскололись на радикальное большинство во главе с Г. Кнудсеном и Ю. Кастбергом — республиканцами 1905 г. — и умеренное меньшинство во главе с Микельсеном. Последние образовали отдельную партию «свободомыслящих» и сотрудничали с хёйре.

Свалив коалиционный кабинет Левланна при поддержке социал-демократов, радикальные венстре пришли в 1908 г. к власти (правительство промышленника Г. Кнудсена, лидера партии). В следующем году скудным большинством был принят ряд радикальных законов о концессиях. Законы распространили самый принцип правительственного согласия (концессии) на приобретение водопадов и рудников, а отчасти и лесов частными лицами. Концессии были сделаны срочными (60—80 лет), и государство оставило за собой право безвозмездного возврата всех сооружений по истечении этого срока. Это жесткое условие распространялось и на иностранных, и на отечественных концессионеров.

Законы 1909 г. стали предметом резких нападок хёйре и «свободомыслящих», обвинявших правительство в нарушении «священного» принципа частной собственности. На выборах 1909 г. они имели успех и образовали коалиционные кабинеты, которые находились у власти до 1913 г. Однако консерваторы так и не успели пересмотреть ненавистный им закон о безвозмездном возврате. На очередных выборах (1912) хёйре и «свободомыслящие» потерпели сильнейшее поражение — 24 мандата вместо 63 (из 123). Столь сильный скачок объяснялся мажоритарной избирательной системой Норвегии. Второе правительство венстре (того же Г. Кнудсена) оказалось самым устойчивым из всех кабинетов с 1884 г. и находилось у власти до 1920 г. В 1909 г. Норвегия первой среди скандинавских стран ввела обязательное страхование по болезни для лиц с низкими доходами. В 1913 г. норвежские женщины получили право выбирать в парламент.

Образование Объединенной либеральной партии в Швеции и новая избирательная реформа 1907—1909 гг. Главным вопросом внутриполитической жизни Швеции к началу 900-х годов была избирательная реформа. Достаточно сказать, что еще в 1905 г. только 8% населения Швеции имели активное избирательное право для выборов второй палаты риксдага. Борьба за новую избирательную реформу вызвала в 1900 г. к жизни Объединенную либеральную партию, возникшую из старой народной партии. Либералов поддерживали внецерковные христианские организации (баптисты, методисты, армия спасения) и влиятельные в тогдашней Швеции общества трезвости. Вождем новой партии в начале 900-х годов стал популярный стокгольмский адвокат Карл Стааф — депутат второй палаты.

Новые либералы в отличие от своих предшественников времен промышленного переворота были партией средней и мелкой буржуазии. Они стремились также привлечь на свою сторону шведских рабочих. Главным пунктом программы новых либералов было всеобщее избирательное право, пока только во вторую палату, для мужчин, и с определенными «гарантиями», отстраняющими самую неимущую часть населения. Новая либеральная партия выступала и за большее равенство избирателей на коммунальных выборах. Кроме того, либералы обещали ввести социальное страхование и фабричное законодательство.

В 1901 г. либералы и либерально настроенная часть крестьянских депутатов⁵ согласились на увеличение сроков воинской повинности до 8—10 месяцев. Одновременно уничтожалась архаическая военно-поселенная система — остаток сословного неравноправия крестьян — и вслед за тем вводился прогрессивный подоходный налог. Взамен как «цену» военной реформы от правительства ждали избирательную реформу (лозунг «Один человек, одна винтовка, один голос»).

Социал-демократия сделала вопрос о всеобщем избирательном праве главным пунктом своей политической программы. В мае 1902 г. она организовала крупнейшее из всех, которые до тех пор имели место в Швеции, внепарламентское мероприятие политического характера, а именно — всеобщую стачку с участием 120 тыс. человек. Стачка была приурочена к обсуждению риксдагом куцего правительственного проекта избирательной реформы. В значительной мере под впечатлением стачки большинство депутатов второй палаты отвергло этот проект; палата приняла специальную резолюцию о желательности всеобщего избирательного права для мужчин. На сентябрьских выборах 1902 г. либералы впервые получили относительное большинство во второй палате.

Летом 1905 г. в связи с расторжением унии впервые произошла полная смена шведского кабинета по воле риксдага. В новом коалиционном кабинете консервативного промышленника Кр. Лундеберга впервые участвовали либерал Стааф (министр без портфеля) и богатый крестьянин А. Петерссон на посту министра земледелия. С осени 1905 г. на Швецию все сильнее стали влиять успехи революции в России и в Финляндии. После вторичной победы либералов на выборах во вторую палату осенью 1905 г. регент кронпринц Густав поручил Стаафу сформировать правительство. В Швеции впервые восторжествовал принцип ответственности правительства перед парламентом, но, как увидим, еще непрочно.

Именно в 1905—1906 г. социал-демократы и анархисты («младосоциалисты») развернули широкую антимилитаристскую агитацию во флоте и в армии против использования силы для нажима на Норвегию. Первое либеральное правительство «прославило» себя суровым законом против антивоенной агитации и «призывов к мятежу» («законы Стаафа» 1906 г.). Стааф «утешал» общественное мнение тем, что консерваторы взамен поддержат его проект избирательной реформы. Но проект реформы был провален первой палатой, после чего либералы ушли в отставку (1906).

После отставки Стаафа правительство сформировал адмирал запаса Линдман, чиновник и предприниматель. Он выставил лозунг возрождения королевской власти и религии и обещал бороться против «главного врага» — социал-демократии. Основным оплотом Линдмана была первая палата риксдага. Тем не менее даже консерваторы поняли неизбежность избирательной реформы.

Новая (вторая) избирательная реформа была проведена в 1907 г. и вошла в силу в 1909 г. В основе ее лежал старый проект Стаафа — после русской революции 1905 г. внутриполитические программы обеих буржуазных партий временно сблизились. Отныне активное избирательное право во вторую палату в принципе предоставлялось всем мужчинам. При этом, однако, был повышен возрастной ценз избирателей (с 21 года до 24 лет) и введен ряд условий для участия в выборах, или «гарантий»: уплата государственного и коммунального налогов, чем отстранялись беднейшие элементы общества; ценз оседлости, чем устранялись многие сельскохозяйственные рабочие, и пр.

Вместо прежней мажоритарной системы вводился принцип пропорционализма на выборах в обе палаты риксдага, в областные ландстинги и в собрания уполномоченных крупных городов. Неравенство на выборах коммунальных органов было теперь уменьшено: даже самые состоятельные избиратели имели не больше... 40 голосов каждый. Тем самым несколько ослаблялось неравенство и при двухстепенных выборах первой палаты. Кроме того, был снижен имущественный ценз для избрания в первую палату, что, однако, не изменило ее буржуазно-помещичьего состава.

Дальнейший рост социалистического рабочего движения. Оппортунистическое руководство и революционная оппозиция. Продолжение индустриализации, высокая в целом экономическая конъюнктура, мощный революционный взрыв в России 1905—1907 гг. — все это благоприятствовало дальнейшему подъему рабочего движения во всех скандинавских странах. Социал-демократические партии повсеместно стали массовыми, даже в мелкобуржуазной Норвегии (1900 г. — 12 тыс. человек, 1910 г. — 57 тыс.). В соответствующих парламентах они занимали перед войной по нескольку десятков мест⁶ и выступали каждая как одна из ведущих политических сил своих стран. Социал-демократы прочно контролировали общенациональные объединения профсоюзов во всех трех странах. Перед войной профсоюзы уже охватывали большинство промышленных рабочих и растущую, хотя еще и малую, долю рабочих в сельском и лесном хозяйстве. Профсоюзы начали превращаться из чисто профессиональных в отраслевые, производственные. Они располагали немалыми денежными средствами. Фабриканты вынуждены были повсеместно признать право профсоюзов выступать от имени трудящихся: коллективные договоры практиковались все чаще, причем уже в масштабе целых отраслей производства.

В 900-е годы классовая борьба заметно обострилась: всеобщая политическая забастовка 1902 г. в Швеции, стачка шведских машиностроителей в 1905 г., массовый локаут и новая всеобщая забастовка в Швеции 1909 г. с 300 тыс. участников, названная Лениным «одной из величайших всеобщих стачек последнего времени»⁷, стачечная борьба и массовые локауты 1911 г. в Дании и Норвегии. Молодой норвежский рабочий класс только в 900-х годах научился стачечной борьбе в крупном масштабе.

Усиление в целом рабочего движения, несмотря на отдельные тяжелые поражения (в течение 1909—1911 гг.), заставило предпринимателей пойти на некоторое повышение реальной заработной платы в предвоенные годы, сокращение рабочего дня до 9—10 часов, дальнейшую разработку социального законодательства, начатую еще в конце XIX в. Из отдельных социальных мероприятий отметим: законы об охране труда, государственные пособия больничным кассам и биржам труда, зачатки обязательного страхования по болезни (в Норвегии 1909 г. — для низкооплачиваемых), пенсии по старости (в Швеции 1913 г. — на страховой основе), третейский суд по вопросам нарушения коллективных договоров (по так называемым правовым конфликтам — Дания 1900 г.), государственное посредничество при трудовых конфликтах (не обязательное для конфликтующих — Швеция 1906 г., Дания 1910 г.), наконец, меры по защите крестьян от промышленных компаний: шведский закон 1906 г. о запрете компаниям скупать лес на севере, норвежский закон 1909 г. о концессиях, помощь государства в наделении сельской бедноты землей (Дания 1899 и 1903 гг., Швеция 1904 г.).

Теневой стороной достигнутых успехов было усиление оппортунизма в руководстве рабочих партий и профсоюзов. Социалистическая идеология продолжала распространяться среди рабочих; партийные программы сохраняли свой марксистский характер; на съездах II Интернационала скандинавы отмежевывались от явных ревизионистов. Однако практически все свое внимание рабочие вожди уделяли ближайшим целям движения, главное средство борьбы видели в парламенте, охотно (особенно в Дании) шли на сотрудничество с левобуржуазными партиями, нередко срывали крупные стачечные выступления, особенно после 1905 г. Так, руководство СДРПШ не допустило всеобщей политической стачки в 1907 г. в связи с избирательной реформой; руководство ЦОПШ способствовало прекращению и провалу забастовки. 1909 г. Опыт первой русской революции отвергался ими, как якобы непригодный для цивилизованной Скандинавии.

Яльмар Брантинг (1860—1925)

Социальной опорой реформизма были, с одной сторон, мелкобуржуазные элементы в рабочем классе, особенно в Дании с ее по преимуществу небольшими промышленными предприятиями, с другой — квалифицированные, высокооплачиваемые отряды промышленного пролетариата: литейщики, пивовары, рабочие типографий и табачных фабрик. В наиболее развитой и монополизированной шведской промышленности всего заметнее было образование слоя «рабочей аристократии». С ростом партийно-профсоюзного аппарата сложились и кадры склонной к оппортунизму «рабочей бюрократии».

Наиболее безраздельно оппортунистическое перерождение захватило руководство датской рабочей партии (Ф. Боргбьерг) и профсоюзов (Е. Енсен), издавна пренебрегавшее марксистской теорией. На реформистский путь фактически сошли и шведские лидеры: Я. Брантинг в партии, Г. Линдквист в профсоюзах. Руководство наиболее слабой норвежской рабочей партии на рубеже XIX—XX вв. вообще состояло из оппортунистов (адвокат А. Мейер, пастор А. Эриксен), открыто чуждых марксизму и шедших на поводу у венстре. После разрыва унии левая оппозиция на съезде 1906 г. добилась смены руководства НРП на действительно социалистическое (Кр. Х. Кнудсен, К. Еннесен). Новое руководство в дальнейшем стало также склоняться к оппортунизму.

Оппортунизм вождей наталкивался на растущее сопротивление радикальных, революционных сил скандинавского рабочего движения. Силы эти были в основном двоякого происхождения: молодежные организации социал-демократов, критиковавшие партийное руководство, и так называемая профсоюзная оппозиция, враждебная оппортунизму профсоюзных лидеров. На первых порах критика руководства часто еще носила анархистский характер. Но в 1905—1907 гг. в Швеции возникла на базе социал-демократического союза молодежи (1903) действительно революционная группировка. Шведский союз как самый сильный среди социал-демократических молодежных организаций II Интернационала (15 тыс. членов в 1907 г.) активно участвовал в учреждении и работе Интернационала социалистической молодежи (с 1907 г.)⁸. Социал-демократические союзы молодежи в Норвегии (1903), в Дании (1904) свою особую задачу видели в антивоенной пропаганде среди солдат. Они разоблачили «желтую опасность» оппортунизма в своих партиях, требовали отказа от блоков с либералами, решительной борьбы против растущего милитаризма и за новые демократические реформы. Вожди союзов молодежи быстро снискали широкую популярность в своих партиях (Ц. Хёглунд и Ф. Стрём в Швеции, К. Грепп и У. Шефло в Норвегии, Э. Кристиансен в Дании) и к началу войны входили в состав их руководства (кроме Дании). Однако на организационный разрыв с оппортунистами левые не решались.

Оппозицию в профсоюзах породили тормозящие действия профруководства во время проигранных трудовых конфликтов 1909—1911 гг., а также влияние международного анархо-синдикализма. Синдикалисты (профоппозиция) появились во всех скандинавских странах, но наибольшее влияние получили в Норвегии. Они требовали отказа от коллективных договоров и применения исключительно боевых средств борьбы — забастовок, обструкций, бойкота, саботажа; «социальной» всеобщей стачки как средства свержения капитализма; создания производственных профсоюзов. К политической борьбе, особенно парламентской, синдикалисты относились скептически. Наиболее известным в Скандинавии синдикалистом стал норвежский рабочий-маляр М. Транмель (1879—1967).

Углубление межимпериалистических противоречий. Шведский милитаризм и «крестьянский поход» 1914 г. С наступлением эпохи империализма все три скандинавских государства усилили свои оборонительные приготовления. Вместе с тем они активно участвовали в кодификации международного права и особенно ратовали на конференциях в Гааге (1899; 1907) за третейское разбирательство международных конфликтов и уточнение прав и обязанностей нейтральных стран. Однако международная обстановка продолжала ухудшаться. В известной мере этим ухудшением воспользовалась Норвегия в 1905 г., когда единственный возможный союзник Швеции из числа великих держав — кайзеровская Германия — был поглощен марокканским кризисом. После расторжения унии великие державы по просьбе Норвегии гарантировали ее территориальную неприкосновенность Христианийским договором 1907 г., заменившим собой для Норвегии Ноябрьский гарантийный трактат 1855 г. Главным из гарантов, естественно, стала Англия благодаря своему господству на море и наиболее тесным экономическим связям с Норвегией.

Правительство датских венстре, опасаясь повторения катастроф 1801 и 1807 гг. в случае новой европейской войны и желая путем сближения с Германией добиться пересмотра судьбы Северного Шлезвига, согласилось на секретные переговоры в Берлине о заключении военной конвенции с Германией. Та со своей стороны решила «приручить» Данию смягчением шовинистической политики в Северном Шлезвиге. В 1907 г. была заключена датско-германская конвенция о предоставлении германского гражданства 5 тыс. еще оставшихся «оптантов» и их детям (жителям Шлезвига, имевшим датское гражданство). Датское правительство со своей стороны обещало Германии сохранять благожелательный нейтралитет в будущей европейской войне, а в случае невозможности его сохранения — вступить в союз с немцами. До подписания военной конвенции дело, однако, не дошло.

В Швеции высшие военные и придворные круги при новом короле Густаве V (1907—1950) склонялись к дальнейшему сближению с Германией и одновременно добивались усиления военных приготовлений. В 1910 г. были выделены средства на строительство первого шведского броненосца крупных размеров. К началу 1910-х годов военный вопрос приобрел в Швеции крайнюю остроту. На первых всеобщих выборах во вторую палату 1911 г. либералы обещали снизить военные расходы. Выборы принесли успех левым партиям; 29 мандатов перешло от правых к социал-демократам. Новый премьер. — либерал Стааф отложил строительство броненосца. Консерваторы демонстративно собирали деньги на этот броненосец (1912) и развернули в стране бешеную милитаристскую агитацию, распространяя слухи о мнимых русских планах нападения на Швецию. В частности, русские точильщики, приходившие на заработки в Северную Швецию, бездоказательно выдавались за шпионов. Тем не менее либеральное правительство прервало секретные военные переговоры с Германией, начатые при Линдмане; состоялась демонстративная встреча глав правительств Швеции и России в финских шхерах (1912); совместные правила нейтралитета, принятые тремя скандинавскими государствами в 1912 г., подтвердили их миролюбивые намерения.

В 1913 г. по всей стране начался провокационный сбор подписей под петицией к правительству о необходимости «любых жертв» во имя обороноспособности Швеции. 6 февраля 1914 г. 30 тыс. человек — преимущественно богатых крестьян — собрались перед королевским дворцом в Стокгольме, дабы вручить петицию своему вдохновителю — Густаву V. За спиной «крестьянского похода» стояли вожди консерваторов. Милитаристская речь короля с балкона дворца фактически дезавуировала точку зрения Стаафа.

Рабочие Стокгольма ответили шведским черносотенцам массовой демонстрацией (50 тыс. человек) и вручением адреса Стаафу в защиту демократии. Стааф потребовал от короля впредь согласовывать с ним свои политические выступления. Тот отказался, и либеральное правительство ушло в отставку. Шведский парламентаризм вновь, как и в 1906 г., обнаружил свою непрочность. Новый фактически консервативный кабинет Я. Хаммаршельда (1914—1917) начал свою деятельность с роспуска второй палаты. Внеочередные выборы происходили весной 1914 г. в обстановке невиданного обострения политических страстей. Стааф подвергся форменной травле (анонимные письма, телеграммы, телефонные звонки). В итоге либералы проиграли кампанию: на первое место вышли их противники — консерваторы; социал-демократы также получили новые мандаты.

Не располагая абсолютным большинством в риксдаге, Хаммаршельд все же оставался у власти и подготовил новый проект крупной военной реформы. Принятию ее осенью 1914 г. способствовало начало первой мировой войны.

Скандинавский нейтралитет во время первой мировой войны. Военно-хозяйственный бум 1914—1916 гг. В начале мировой войны все три скандинавских государства заявили о своем полном нейтралитете. При общей генеральной линии позиции каждой из трех стран не были одинаковыми. Шведский нейтралитет был преднамеренно благожелательным к Германии, датский также, хотя и поневоле: датчанам пришлось по требованию немцев минировать свои проливы. Норвегия по традиции ориентировалась на Великобританию. Все три страны немедленно провели частичную мобилизацию.

Условия военного времени, в особенности война и блокада на море, потребовали от скандинавских правительств немедленного вмешательства в экономическую жизнь. Началось государственное регулирование капиталистического хозяйства путем экспортных лицензий, контроля за ценами, с помощью закупок и распределения дефицитного сырья, а в конце войны — также путем регламентации сельскохозяйственного, производства и рационирования потребления.

В первые два года войны скандинавские страны были буквально завалены заказами воюющих стран. Они расширили производство, погасили задолженность по иностранным займам и накопили крупные золотые запасы (в. Швеции одно время был даже запрещен размен золота на банкноты по паритету). Только в 1916 г. было учреждено 935 шведских акционерных обществ, а в довоенном 1912 году, при высокой конъюнктуре, — лишь 560. Дивиденды датской «Восточноазиатской компании» (так называемой ОК) достигли в 1916 г. 30%. Скандинавские капиталисты наживались не только на экспорте и фрахте, но также на транзитной торговле — реэкспорте. Все это позволило до конца 1916 г. поддерживать уровень жизни, близкий к мирному: рост цен обгонял общее повышение заработной платы, но не слишком сильно. Всего легче жилось датчанам, всего труднее — норвежцам, наиболее зависимым от подвоза продовольствия извне.

Датские политические партии пришли теперь к соглашению о демократическом пересмотре конституции 1866 г. Новый основной закон от 5 июня 1915 г. упразднил неравенство при выборах ландстинга (верхней палаты), распространил избирательное право выборов в обе палаты на женщин и на прислугу и понизил возрастной ценз на выборах фолькетинга с 30 до 25 лет. Однако инициаторы пересмотра — радикалы — пошли на уступки консерваторам: возрастной ценз на выборах в ландстинг был повышен (до 35 лет), особый (косвенный и постепенный) порядок его избрания гарантировал медленность его партийного обновления. Новая конституция вступила в силу только после войны.

В Норвегии в разгар войны (1915) были проведены первые выборы в стортинг с участием женщин и коммунальные выборы. Выборы показали рост влияния социал-демократов, которые по числу голосов почти догнали партию венстре, но при мажоритарной системе получили только 19 мандатов (из 123).

Шведов в этот период не меньше волновала внешнеполитическая проблема — угроза вовлечения страны в войну на стороне Германии, в пользу чего с большим шумом выступали шведские «активисты» из ультраконсервативных кругов (см. ниже). За 1914—1916 гг. вырос товарооборот нейтральной Скандинавии и с Германией, и с Англией, причем преобладать стал импорт из Англии и стран Западного полушария и экспорт (и реэкспорт) в Германию. Швеция оказалась основным невоюющим поставщиком промышленного сырья для кайзеровского рейха, тогда как датчане кормили немцев, а норвежцы поставляли им руду и рыбу. Скандинавия (вместе с Нидерландами) стала главной брешью в британском кольце блокады Германии.

В этих условиях основной нажим на скандинавов исходил от Англии, хотя нейтральные суда с самого начала войны больше всего гибли от немецких подводных лодок и минных полей, блокировавших побережье стран Антанты. Британские блокадные ведомства начали с борьбы против провоза контрабанды на скандинавских судах, включив в контрабанду любой реэкспорт в страны противного лагеря. Постепенно решив эту задачу, невзирая на протесты нейтралов, англичане стали бороться уже с экспортом собственно скандинавских товаров в Германию.

От Норвегии англичане добились права преимущественной покупки ряда норвежских товаров (рыбы), ранее шедших в Германию, либо полного запрета их продажи немцам (медная руда). Норвежский нейтралитет постепенно принял проанглийский характер. Напротив, Швеция энергично сопротивлялась нажиму Антанты и в 1915 г. даже запретила транзит английских военных материалов в Россию по своим железным дорогам. Дания заняла среднее положение между этими крайностями.

В результате во второй половине 1916 г. резко обострились отношения Норвегии с Германией и Швеции с Англией. Немецкие подводные лодки стали топить норвежские суда уже в норвежских водах, тогда как Швеция была фактически блокирована союзниками с запада и лишилась подвоза через Гетеборг нефти, угля, кормов. Дело едва не дошло в конце 1916 г. до войны Норвегии с Германией и до разрыва Швеции с Англией.

В 1915 г. в пору своих крупных побед на Восточном фронте Германия несколько раз неофициально предлагала Швеции союз против России. Немцы сулили шведам Аланды, образование буферного государства в Финляндии и пр. Однако воинствующие и влиятельные «активисты» были слишком малочисленны, а господствующий класс в целом кровно заинтересован в нейтралитете. Шведская дипломатия пыталась дипломатическим путем удержать Англию, Италию и Румынию от выступления против Германии, искала пути к мирному посредничеству в Петрограде и Риме; шведский флот конвоировал немецкие суда в своих водах и минировал шведскую сторону Зунда в 1916 г.

Особому внешнеполитическому нажиму подверглась Дания со стороны нейтральных США. Американцы добились от датского правительства согласия на продажу им датских вест-индских (Виргинских) островов. Отдаленная колония приносила дефицит и после референдума (в Дании, а не в колонии) была передана Соединенным Штатам в 1917 г.⁹ Швеция таким же образом ликвидировала свои мелкие колонии еще в XIX в.

Резкий поворот к худшему в положении скандинавских государств произошел на рубеже 1916—1917 гг. Страны Антанты в порядке нажима на скандинавов прекратили поставки угля в Швецию и сократили их в Норвегию. В начале 1917 г. немцы объявили неограниченную подводную войну, а весной на стороне Антанты выступило последнее крупное нейтральное государство — США. Торговля скандинавов с Западной Европой и заокеанскими странами временно прекратилась. Экономический бум сменился застоем и затовариванием. Инфляция, безработица, недоедание, черный рынок быстро ухудшили положение масс, грозили революционными потрясениями и требовали от власть имущих новых внешнеполитических решений.

Война на море и новое соотношение сил диктовали скандинавам необходимость экономических уступок Антанте. Весной — летом 1917 г. все три государства подписали однотипные соглашения; дальше всего пошла навстречу Антанте Норвегия, которая втайне согласилась передать свой тоннаж союзникам для обслуживания сравнительно безопасных линий на условиях фрахта или реквизиции. Взамен норвежцы обеспечили себя английским углем. Датчане, вступив в соглашение с Антантой, компенсировали немцев кредитами.

Весной — летом 1917 г. скандинавские, особенно датские, социал-демократы вновь поддержали германскую мирную инициативу, замаскированную на этот раз в форме созыва конференции социалистов воюющих стран; однако стокгольмская «мирная конференция» так и не состоялась. Разоблачение незаконных действий германских дипломатов (дело Люксбурга в Швеции, дело Раутенфельса в Норвегии) летом 1917 г. способствовало дальнейшему охлаждению отношений с Германией. С приходом к власти шведского либерального кабинета осенью 1917 г. прогерманская ориентация Швеции уменьшилась.

Скандинавские государства официально не признали новое, Советское правительство в России, но поддерживали с ним фактические отношения до конца 1918 г. В этом первый период существования Советского государства Швеция и остальные скандинавские страны были его важными торговыми партнерами (советско-шведское торговое соглашение заключено уже в июне 1918 г.).

В течение последнего военного года все скандинавские государства почти открыто приспосабливали свой нейтралитет к интересам Антанты, ориентируясь в особенности на США. Торговля с Германией неуклонно сокращалась. Весной 1918 г. Швеция и Норвегия заключили новые соглашения с Антантой. Шведам, например, гарантировалось поступление с Запада продовольствия, нефти, каучука и пр. взамен согласия на фрахт союзниками 400 тыс. т шведского тоннажа для использования даже в зоне военных действий; экспорт шведской руды и целлюлозы в Германию был ограничен. Последней заключила аналогичное соглашение с американцами Дания (сентябрь 1918 г.). Заключительным просоюзническим актом Норвегии было минирование норвежских вод «впритык» к минному заграждению Антанты в Северном море (октябрь 1918 г.).

Примечания

1. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 194.

2. Ленин. В.И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 106.

3. См.; Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 24, с. 389—390.

4. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 291.

5. Партия сельских хозяев воссоединилась в 1895 г.

6. В Швеции (вторая палата) — ⅓, в Дании (фолькетинг) — свыше ¼, в Норвегии — ⅕ мандатов.

7. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 19, с. 185.

8. См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 16, с. 115—116.

9. См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 194.