В авангарде — норвежский реализм. Б. Бьёрнсон

Норвегия и во второй половине XIX в. продолжала оставаться страной крестьянской, отсталой вследствие многовековой «изолированности и природных условий», но сохранившей, по словам Ф. Энгельса, «нормальное состояние» общества. «Норвежский крестьянин никогда не был крепостным», а «норвежский мелкий буржуа — сын свободного крестьянина, и вследствие этого он — настоящий человек по сравнению с вырождающимся немецким мещанином»¹.

Естественно, что для национального и социального обновления в стране немалое значение имела норвежская крестьянская демократия. Показательно, однако, что уже проницательный Ибсен, сам, по образному выражению Ф. Меринга, «крепко стоящий в своих крестьянских башмаках», начинал скептически относиться к возможностям буржуазной демократии, смог, наконец, сказать о том, что «то преобразование общественного строя, которое подготавливается в Европе, существенно касается положения рабочих». Правда, в норвежских условиях крестьянская демократия еще долго играла значительную роль. В.И. Ленин считал «неоспоримым» то обстоятельство, что и в эпоху империализма норвежский пролетариат в борьбе против шведской аристократии выступал «за норвежскую крестьянскую демократию (при всех мещанских ограниченностях последней)...»².

Общественный подъем, обозначившийся в Норвегии под влиянием европейских революционных событий 1848 г. и рабочего движения, носившего, правда, еще утопический характер (учение М. Тране), отразился и в литературном процессе.

Одной из существенных особенностей становления национальной литературы в Норвегии с 50-х гг. была также тесная связь ее с настойчивой борьбой патриотических сил за утверждение норвежского литературного языка и всемерное укрепление фольклорной традиции (в частности, движение «Молодая Норвегия», считавшее крестьянина социальной силой, способной преобразовать общество). Языковая проблема в Норвегии носила не только культурный и научный характер, но приобрела еще более острое общественно-политическое значение.

Развитие реализма в норвежской литературе с середины 60-х гг. и особенно в последующие десятилетия проходит в условиях довольно интенсивного становления капиталистических отношений, нового общественного подъема, «Движение в старом застойном существовании» отражается и в литературе. В 1890 г. Ф, Энгельс отмечал, что «...за последние 20 лет Норвегия пережила такой подъем в области литературы, каким не может похвалиться за этот период ни одна страна, кроме России». Творя «гораздо больше, чем другие», норвежцы «накладывают свою печать также и на литературу других народов...»³.

Черты, отличающие ускоренный процесс развития норвежского реализма, яснее и больше всего проявляются в драматургии и романе. Выдающиеся норвежские писатели были близки русским реалистам в постановке острых общественных и этических проблем, в глубине художественных обобщений. И все же между ними были и существенные несходства, определявшиеся, в частности, характером русского и норвежского крестьянства. Если Лев Толстой стал «зеркалом русской революции», то норвежские литераторы могли в эту пору отразить, собственно, не столько общественные, сколько индивидуалистические формы протеста. Гуманистическая основа мировоззрения и творчества Ибсена, несомненно, способствовала общему укреплению демократических позиций норвежской литературы.

«Индивидуалистические» тенденции общественной жизни Норвегии, порожденные специфическими отношениями складывающегося в стране капитализма, объясняются и вынужденной изоляцией, «природными данными» (по выражению Ф. Энгельса). Именно эти тенденции воплотились в юношеских произведениях Ибсена, Бьёрнсона, в ранней прозе Камиллы Коллет («Дочери амтмана», «Последние страницы», «Из стана немых», «Против течения»), Амалии Скрам («Люди из Хеллемюра», «Шюр Габриэль», «С.Г. Мюре» и др.), ставивших проблемы женского равноправия, воспитания, критики буржуазного бытия и т. п., но явившихся все же предвестниками расцвета норвежского реалистического романа.

Соратник Ибсена, Бьёрнсон выступил активным общественным и литературным деятелем, всемерно способствовавшим преобразованию национальной литературы на новых началах. Драматург и прозаик, поэт и публицист, он предстает художником удивительно целеустремленным. Видный борец за принципы демократии, национальной независимости и социального прогресса, продолжатель боевых традиций Вергеланна, Бьёрнсон и в своем художественном творчестве тенденциозен — в самом высоком значении этого слова.

Как публицистика, так и драматургия Бьёрнсона находили широкий отклик за пределами Норвегии. Его лучшие пьесы совершали триумфальное шествие по театрам Европы; шли они и на русской сцене. В чем же причины популярности творчества Бьёрнсона? Отвечая на этот вопрос, буржуазные исследователи нередко выдвигали наивные объяснения или сознательно создавали легенды о нем, т. е. стремились подчеркнуть, например, религиозность писателя, причисляли его к богоискателям, пытались доказывать, что герои его переживают «драму веры», возлагают надежды на сверхъестественное, возможность чуда.

Мартинус Бьёрнстьерне Бьёрнсон (1832—1910) был сыном пастора (крестьянина по происхождению). Уже в детские годы, как об этом позже свидетельствовал автобиографический рассказ «Буланый», он видел людей, которые «мало были расположены подчиняться даже постановлениям стортинга». Семнадцатилетним юношей Бьёрнсон отправился в Кристианию⁴ для продолжения образования в университете. С энтузиазмом, как и Ибсен, он встретил вести о европейских революционных событиях конца 40-х гг., интересовался первыми шагами норвежского рабочего и освободительного движения в других странах.

Начало литературной деятельности Бьёрнсона относится к середине 50-х гг. Его ранние романтические художественные произведения — историческая драма «Между битвами» (1856), разрабатывавшая средневековый сюжет, стихи и рассказы на темы современной крестьянской жизни показывают людей смелых и свободолюбивых, гордых и сильных духом, Юный герой в его рассказах способен на подвиг («Орлиное гнездо»), старый крестьянин мужественно переносит удары судьбы («Отец»), музыкант остается верным своему призванию, искусству («Тронд»); о том, как любовь побеждает зло и ненависть, рассказывает одна из его лучших повестей «Сюнневе Сульбаккен». Проза Бьёрнсона несет на себе стилевые черты древнескандинавских саг, норвежского фольклора. Это проявляется не только в четкости композиции, богатстве языка, запечатлевшего образную речь, юмор, меткие сравнения и уподобления, свойственные народной речи, но и в выборе персонажей: в простых людях находил писатель качества подлинных героев.

Работа над рассказами из крестьянской жизни сблизила Бьёрнсона с народом. Он проникается идеями своеобразного «народничества» (в духе учений Вергеланна, Алмквиста и особенно Л. Толстого), считает, что главной задачей деятелей культуры является «хождение в народ», распространение знаний. Сам писатель всемерно содействует открытию народных школ, ведет широкую и разнообразную просветительскую деятельность. Толстой и Бьёрнсон ценили друг друга. В одном из писем (переводчику-скандинависту П.Г. Ганзену, в 1891 г.) Толстой отмечал «главное качество писателя — искренность, горячность, серьезность».

Значительное место в деле распространения культуры Бьёрнсон отводит театру. Дважды, как и Ибсен, он был руководителем театра — в Бергене (1857—1860) и в Кристиании (1865—1867). Показательно, что в освещении некоторых крупнейших проблем истории и современности он нередко предвосхищал Ибсена, хотя решения, естественно, предлагал свои. Как драматург Бьёрнсон прошел довольно сложный путь развития. Уже в ранних драмах конца 50-х — начала 70-х гг. — «Хромая Хульда», «Король Сверре», «Сигурд Злой», «Мария Стюарт в Шотландии», «Сигурд Иорсальфар» (Крестоносец) — его интересует борьба норвежского народа против датского владычества, биркебейнеров («лапотников») против знати, привлекает личность простого человека. Бьёрнсон поэтизирует юность и отвагу, кипучую энергию, порицает насилие и деспотизм. В «Марии Стюарт» автор отказался от изображения трагической развязки истории шотландской королевы. В драме на первый план выдвинуто утверждение прав народа и осуждение своеволия монархии, жестокости и аморализма дворянства. Естественно поэтому, в «норвежско-шотландском мире» Бьёрнсона (по определению Брандеса) предоставлено слово народу, утверждающему «правды власть». Идея народности вытекала из эстетических принципов Бьёрнсона. В предисловии к драме «Сигурд Иорсальфар» автор сообщает о том, что свое историческое произведение он хотел сделать «народной пьесой» и что «наиболее подходящим для этого материалом является история народа».

В 70-х гг. в мировоззрении и творчестве Бьёрнсона происходят значительные сдвиги. На смену принципам либерализма, сказавшимся на политическом направлении издававшейся им «Норвежской газеты» и особенно на программе радикальной «левой» партии («Венстре»), руководимой Йоханом Свердрупом, приходит более объективная и конкретная оценка событий национальной и международной жизни. Как художник, он укрепляется на позициях реализма. В лучших социальных драмах 70—80-х гг. — «Банкротство», «Редактор», «Король», «Новая система», «Леонарда», «Перчатка» — Бьёрнсон выступает как острый критик. Он обрушивается на буржуазных «столпов общества», «фарисеев» и фанатиков, преуспевающих при помощи лжи, мошенничества, эксплуатации чужого труда. Ф. Меринг, высоко ценивший драму «Банкротство» за критицизм, жизненность образов и напряженное развитие действия, порицал, однако, ее финал, идею морального перевоспитания хищника: своего героя драматург заставляет осознать глубину собственного падения и самоотверженным трудом возвратить уважение общества. В драме «Редактор» клевете и шантажу, типичным для реакционной прессы, противопоставлены здоровые силы нации, олицетворенные в образах честных тружеников и защитников народных прав. Особенно ясно демократизм и республиканизм Бьёрнсона проявились в вызывавшей восхищение Л. Толстого политической драме «Король», обличающей буржуазных дельцов, приверженцев монархии.

Гораздо сложнее (и противоречивее, нежели у Ибсена) развивается художественное творчество Бьёрнсона на позднем этапе. В монументальной символической драме-дилогии «Свыше наших сил» (ч. I — 1883, ч. II — 1895), явившейся плодом социально-политических и философских исканий писателя, были поставлены жгучие вопросы современности. Пьеса отразила крах его народнических иллюзий и богоискательства, а разоблачение мистики в ней дано по преимуществу средствами абстрактного обобщения. Здесь снова возникают характерные для творческой манеры драматурга контрасты — исступленная вера пастора Санга и безверие его жены; богачи-эксплуататоры, обитатели роскошных вилл, замков на горных вершинах, купающиеся в солнечном свете, и рабочие, обездоленные, населяющие подвалы и лачуги, куда не проникает луч солнца.

Драма Бьёрнсона создавалась под воздействием рабочего движения. В ней сказалось влияние и таких произведений, как «Жерминаль» Золя и «Ткачи» Гауптмана. Но конкретно показав буржуазных хищников, драматург несколько условно рисует образы пролетариев и интеллигентов, выступающих в защиту людей труда. Его герой Элиас, сын пастора, совершает анархический акт — взрывает замок, где заседали промышленники, и гибнет сам. И все же последнее действие драмы выражает оптимистические настроения: сестра Элиаса убеждает зрителя в том, что герой погиб не напрасно, — ведь он обнажил страдания, из которых возникнут вера и надежда. Аллегорические образы юноши и девы как бы утверждают в финале историческую неизбежность и бессмертие дела социального обновления. Тенденции драмы, на которой сказалось воздействие и символистской эстетики, несомненно, ограничивали ее психологическую достоверность. Вместе с тем именно оптимизм произведения, основанный на реальных фактах действительности, «мастерском даре наблюдения и изображения», позволил автору, по словам Меринга, ощутить «смутное представление о способах разрешения социального вопроса».

Еще более сложными предстают художественные решения социальных и этических проблем в пьесах Бьёрнсона середины 80—90-х гг. — «География и любовь», «Пауль Ланге и Тора Парсберг», «Будем трудиться», «Когда играет молодое вино» и др., выдержанных преимущественно в жанре комедии, и в поздних романах («Флаги развеваются над городом и гаванью», «По божьему пути» и др.), сходных с трактовкой моральных проблем, например в «Четырех евангелиях» Э. Золя. Проблематика их чрезвычайно разнообразна: равноправие полов, воспитание молодежи, школьное образование, отношения отцов и детей, вопросы наследственности, религиозной терпимости, науки, прогресса и др. В 1903 г. Бьёрнсон становится лауреатом Нобелевской премии.

Как политический деятель Бьёрнсон остается рыцарем мира и демократии, защитником идеи республики. Писатель восторженно приветствует отделение Норвегии от Швеции, с пристальным вниманием следит за нараставшим в Дании общественным подъемом, за деятельностью организовавшегося там «Общества мира» и у себя на родине создает «Союз борьбы за мир». Исключительной популярностью пользовались публицистические произведения Бьёрнсона, обличавшие империализм и провозглашавшие гуманистические принципы. По словам Г. Брандеса, «голова просто кружится при перечислении всех затронутых им вопросов». Бьёрнсон был достойным соратником великого Ибсена.

Примечания

1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 37, с. 352—353.

2. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 292—293.

3. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 37, с. 351.

4. С 1925 г. — Осло.