«Сказки» А. Линдгрен

Астр ид Анна Эмилия Линдгрен (род. в 1907 г.), родом из «мрачнейшего Смоланда», конторская служащая в Стокгольме, вошла в литературу во второй половине 40-х гг. как автор светлых рассказов для детей и юношества. Но ее «сказки», по образному выражению Таге Даниельссона, могут быть полезны и «для детей старше 18 лет». Писательница воспитана на классической литературе: среди ее любимых авторов русские писатели Достоевский и Л. Толстой, Чехов и Горький и, конечно, скандинавские сказочники — Андерсен и Топелиус. Критика же обычно называет А. Линдгрен продолжательницей традиций Сельмы Лагерлеф в «сказочном жанре», овеянном романтикой детства, хотя, по сути, стилистика ее малой прозы многозначна. По словам советского исследователя Л.Ю. Брауде, «Линдгрен отвергает научно-познавательную сторону творчества Лагерлёф». Дидактика «учебника» кажется ей ненужной. Линдгрен больше сродни Андерсен: «В трилогии о Малыше и Карлсоне, который живет на крыше, андерсеновские нотки особенно чувствуются во вторжении сказки, фантастики в современный город, в механизированный уют современной стокгольмской квартиры»¹.

А. Линдгрен пишет главным образом о детях и для детей. Книг этих много. Наиболее известные из них — «Приключения Пеппи Длинный чулок», «Мио, мой Мио!», «Малыш и Карлсон, который живет на крыше», созданные в 50-е гг., вошли в золотой фонд не только национальной, но и мировой литературы. Написаны они в мягкой, лирической манере, их герои искренни и непосредственны, добры и справедливы. Однако высокий нравственный потенциал связан у писательницы не только с личностью, с детским сердцем, открытым всему светлому, но и с таким «волшебным царством», как Страна Прекрасного, чем-то напоминающая возвышенные гуманистические мечты Александра Грина. В «утопии» Линдгрен «нет угнетения, голода и холода», но как просты и привычны персонажи, ее населяющие. Не значит ли это, что счастливую страну будущего будут создавать люди простые, красивые в своем труде и чувствах? Правда, даже в сказке эта страна счастья — не отвлеченна, не помещена в заоблачные дали. Ей грозит реальная опасность со стороны государства социального зла, смерти и угнетения. И поэтому героический Мио решительно устремляется на защиту Страны Прекрасного, смело вступает в схватку с жестоким рыцарем Като и убивает его. Критика справедливо отмечала при этом, что традиционный фольклорный мотив борьбы добра со злом наполняется здесь историческим содержанием, носит недвусмысленно антифашистский характер.

«Превращения» Мио напоминают происходившее с Нильсом Хольгерссоном, но «наоборот» — мальчик-сирота, он превращается не в гнома, а в принца, обретая сказочную силу. Ему помогают не только люди, но и сама природа. Гимн величественной природе писательница «поет» и в других своих литературных сказках (например, в сборнике «Солнечный луг»).

Кажется, совсем иной характер у Пеппи, девочки «странной — огненно-рыжей, с торчащими косичками, носящей разные чулки, ходящей в своих огромных ботинках «задом наперед». Но и она — одинокая — если не считать обезьянки — мечтательница, обладающая к тому же огромной силой (здесь писательница не скупится на гиперболы), может поднять лошадь, одолеть воров и т.д. «Превращения, возможны и в фантазиях Пеппи: если ее отец, морской капитан, может стать «негритянским королем», правящим «изо всех сил», значит, и она не сирота, а «негритянская принцесса», которую даже полицейские не посмеют водворить в детский дом. Образ Пеппи, доброй и находчивой, оказывается символом справедливости, в борьбу за которую она вступает самоотверженно, веря в ее осуществление для всех беззащитных, независимо от цвета кожи.

«По-андерсеновски» непосредственен и Малыш, живущий в благополучной семье, но тоже ощущающий свою «заброшенность». И это объяснимо: люди вокруг мечтают о машинах, они совсем забыли про звезды. Созданный его фантазией Карлсон, который живет на крыше, оказывается преданным другом, веселым и находчивым, хотя и не лишенным недостатков. Карлсон и Малыш во многом похожи. И все же стилистика их образов различна: если Малыш способен рассуждать и «меняться» на глазах, то его летающий друг — существо «стабильное», действующее по заданному принципу, умный, «в меру упитанный», выдумщик, «лучший в мире». Их «игра» — это и сама жизнь, обыкновенная и полная неожиданностей, и неукротимая фантазия, в которой привычное приобретает причудливые формы.

По-своему «необычны» и детективные книги А. Линдгрен: трилогии о «знаменитом сыщике» Калле Блумквисте, об Эмиле из Леннеберги, о Бродяге Расмусе и др. Эти книги, сохраняя «детскую» непосредственность, выдержаны в иной манере. В них есть и твеновский юмор и диккенсовская грусть. Но реалистические повести Линдгрен, как это бывало у Андерсена, Лагерлёф, предназначены и для взрослых. «Мы — на острове Сальткрока», «Братья Львиное Сердце», «сказки» о волшебной стране Монисмании — таких книг тоже немало — повествуют о добре и зле, о борцах за свободу и о тиранах, о ложных ценностях. Это книги-раздумья и призывы к борьбе за справедливость. А. Линдгрен волнует несовершенство социальных установлений, она серьезно задумывается над изменением системы воспитания. Преисполненная любви и сострадания к людям, писательница активно отстаивает гуманистические позиции во имя счастья детей.

Примечания

1. Брауде Л.Ю. Андерсен ваших дней. — В кн.: Сказочники Скандинавии, с. 156, 157.