Утки и охотники

Окончание семинара отмечается товарищеским ужи-ном-вечеринкой. Мы сидим в темной комнате за столом, освещенным колеблющимся пламенем свечей. На столе нехитрые яства и напитки. У каждого прибора маленькая книжечка «Песни в труде и на отдыхе» — песенник, изданный профсоюзом. Все в праздничных костюмах, при галстуках. По очереди рассказывают анекдоты постные и скоромные.

— Когда судовладельцы жалуются, что из-за налогов их предприятия не оправдывают себя, они думают, что мы, рабочие, умеем считать не лучше, чем те два знаменитых охотника на уток, — говорит каменщик из Осло, участник семинара. — О, это знаменитая история.

Однажды двое норвежцев отправились охотиться. Взяли напрокат моторку, запаслись бензином, огнеприпасами. За целый день они подстрелили только пару уток. Возвращаются домой, и один начинает подсчитывать: затратили рабочий день вдвоем — восемьдесят крон, пятнадцать крон обошелся прокат моторки, пять крон — горючее. Выходит, каждая утка обходится полсотни крон! «Слава богу, что мы подстрелили только двух уток, — воскликнул второй охотник. — Если бы нам повезло и мы убили много птиц, то совсем бы разорились!..»

Громкий смех заглушает последние слова рассказчика.

— Но, может быть, на сегодня хватит цифр? — говорит кто-то и, снимая ватную грелку с кофейника, надевает ее на голову.

— Чтобы завтра голова не болела от выпитого, — объясняет он мне.

— Верное средство, — подтверждает сидящий напротив другой каменщик. У него на голове такая же грелка, снятая со второго кофейника.

Он берет гитару, проводит рукой по струнам, и все сидящие за столом запевают «Рабочий марш» Бьернстьерне Бьернсона:

Раз, два! Строй! Равненье!
Строй — залог удач в сраженье!
В строй — и масса станет целым,
Слабый — сильным, робкий — смелым.
И тогда, простой народ,
Все у нас на лад пойдет!..

Потом Мортенсен поднимается во весь рост и, имитируя пастора, возглашающего номер псалма в церкви, открыв песенник, говорит:

— Страница шестая. «Ви Бигер Ландет».

Шелестят перелистываемые страницы.

И я вдруг слышу знакомую мелодию.

Кто у нас не знает этой зажигавшей сердца боевой песни времен гражданской войны?

И все должны мы неустрашимо
Идти в последний смертный бой.

Из уст норвежцев эту мелодию я впервые услышал в Заполярье осенью 1944 года, когда Советская Армия освобождала Северную Норвегию.

По ночному Мурманску шел прибывший из Шотландии первый отряд норвежской армии, сформированный из моряков-китобоев. В те дни, когда войска Гитлера вторглись в Норвегию, они промышляли китов в далекой Антарктике. Китобои и стали первым отрядом новой норвежской армии. И вот плотным строем они идут по ночным, разбитым бомбежкой улицам Мурманска. Звенят слова норвежского поэта Арне Осена, положенные на мотив нашей песни.

В те дни Квислинг еще был полновластным хозяином в этом бревенчатом доме, где сейчас звучит русская красноармейская песня, ставшая гимном норвежских воинов.

Взволнованный воспоминаниями, я встаю из-за стола и выхожу на лужайку. Мерцающими созвездиями светятся вдали огоньки Осло.

Прохладный ветер с фиорда обвевает голову Нурдаля Грига.